Дорожное

понедельник, 14 мая 2007

11:39

Sforza Changryeon

Diwedd y gwaharddiadau

Насколько хороши стюардессы в украинском отделении компании Ecolines, настолько они отвратительны в литовском отделении той же компании, TOKS. В Киев мя ездит уже третий год подряд, за это время мя не видела ни одной толковой литовской стюардессы. И этот раз не был исключением. Если бы не наши умницы-водители, наш полупустой автобус долго торчал бы на всех границах. Кстати, Найт, тот водила с якобы рязанской рожей – на самом деле чистокровный литовец из Сувалькии по имени Саулюс (от лит. сл. «сауле» - солнце) с сувалькийским говорком, который ни с чем не спутаешь.

Так вот, стюардесса. Насколько украинския стюардесса на линии Вильнюс-Киев суетилась вокруг пассажиров, настолько литовская этого не делала. Минимум минимума деятельности, лишний раз свой организм поднять не хотела, не говоря уже о возне с документами на таможне. Холодная, с рыбьими глазами, хоть и вежливая. Вяк, в общем. Если бы я ехала в первый раз, то впечатление осталось бы никакое.

Моя не не придала особого внимания тому, что на въезде в Беларусь в плейере зазвучала песня Льдинки, хотя эта деталька позабавила. А зря... Потому что с того момента начались всякие интересности. Например, непривычно бодрый и веселый (все-таки дело было в полночь) таможенник-белорус, проверявший паспорта. Это оказалось... заразным. «Няяяя.....» - с кавайной улыбкой протянула свои документы кардинал и только, узрев широчайшую лыбу таможенника, сообразила, что ляпнула. «Ыпс...» - «Хорошего пути».

Как уважающий себя сов, до часу-пол-второго таращилась на звездное небо. В городе такого практически не видишь из-за освещения. А тут – целая звездная россыпь вперемешку с туманными пятнышками. Грех было спать.

Как уважающий себя жаворонок, в 5 утра встречала рассвет. И отчаянно жалела, что фотоаппарат остался в чемодане. Облака: серые, синие, фиолетовые, свинцовые, с розовой и золотой каймой. Вокруг все тонет в густом тумане, который восходящее солнце окрашивает в золотистый цвет. Лучи отражаются, и возникает впечатление, что этот теплый золотой свет – везде. Если бы умела пушиться, то точно распушилась бы. Вот такие мелочи меня уже три года мирят с огрехами в обслуживании.

Дома... Первым делом вернула часть предметов на свои места, ибо мать, конечно же, не удержалась, чтобы не навести свой порядок, хотя тем же фигуркам драконов-черепах-прочих я место подбирала по всем законам Фэн-Шуя. Зажгла благовонную палочку разобиженному Будде-Пузану, которого поставили (о, ужас!) в спальню. Сложила и поставила на подоконник мольберт, книги (и зачем ей понадобилось вытаскивать атлас Барчаи и Чиварди?), притащила обратно свой чайник.

Два дня думала, куда повесить витраж. В конце концов кое-как нашла у папика в гараже молоток и гвоздь. Теперь в комнате в виде рисунков-принтов обретаются: 4 Дуо, 3 Треса, 3 Катерины, 1 Абель и 1 Вильям (в компании с Тресом на распечатанной работе Торес). И это не считая всего остального населения.

Тот самый витраж, мур-мур-мур