Это не Басара, а далекая-далекая галактика, где Анакина Скайуокера нет еще даже в прожектах, а ситхи и джедаеи с увлечением уничтожают друг друга. Ну и да - на дворе уж который год Старая Республика.
30.05.2010 в 20:56
Пишет Джесс Фьюри:ФФ по Котору2
Мя вам обещала текста, мя даже вычитала примерно 1/8 написанного.
Жанр - полу-новеллизация с авторскими вкраплениями.
Много цитат, много размышлений "от персонажа".
Присутствует... гм, романтика, потому как мне было интересно прописать любовную линию. Больше не буду, имхо опыт не особо удачный. В текущем куске она пока не присутствует.
Занудство на самом деле редкостное. Но после того, как я его накатала почти под сотню страниц... мне жалко это просто снести! Поэтому я его вычитаю тихонечко, допишу, вывешу и вздохну с чувством выполненной работы.
Вычитываю... медленно. Непростая эта работа, тексты править.
Написано в 2007 году.
Часть 1. Видения прошлого.
Который раз не могу уснуть. Слоняюсь по кораблю. Играю в уме в пазаак(1) - Аттон научил; теперь надо тренироваться, чтобы сработало в нужный момент, прикрывая мысли от чужого вторжения. Полезное умение для выживания, учитывая какие у нас враги.
Какие друзья - тоже.
Кажется, я эту фразу из какой-то книжки потырила. Надо будет у Микала спросить, он библиотекарь, он может знать. Выждать только, когда он прекратит дуться на очередную мою "ересь" в адрес Республики. Докучливый идиот.
По крайней мере - идиот безопасный. Весь такой возвышенно-наивный, только что не светится, как лайтсабер. Любимая фраза: "Рэйн, как вы можете так говорить?"
читать дальшеРэйн - мое имя. Рэйн Моран. Бывший джедай, бывший генерал республиканской армии, бывший изгнанник, бывший-бывший-бывший... Если оставить бывшее и поговорить о будущем, то в перспективе, я полагаю - труп. А настоящего как будто и нет. Подвешенный в "нигде" гиперпространства корабль. Подвешенный в "нигде" между "вчера" и "завтра" человек. И песчинки - другие разумные - затянутые за ним в черный водоворот.
Так вот, единственный плюс Микала, который, кстати, спит сейчас в каюте по левому борту «Черного Ястреба» - то, что к нему можно повернуться спиной. Он не ударит. Если взбунтуется и полезет драться - то прямо, в лицо. "Как и должны поступать джедаи".
Ну-ну. Можно подумать, это он был джедаем, не я.
В вылазки на планеты я его все равно не беру, по целой куче причин. Основная из которых - полная бесполезность Микала в драке. Виброклинком он первым же делом оттяпает себе ногу, гаморреанский топор попробовал поднять - и выдохся через пару замахов. А давать ему в руки что-то стреляющее, в то время как я с мечами в руках иду на противника - гарантированый способ самоубийства, даже в доспехе. Тем более что доспехи я не люблю: мешают. Вторая... гм. Вы когда-нибудь пробовали сражаться за свою жизнь, омываемые потоком ценных советов на тему того, как нужно поступать, чтобы поступить правильно?
Вот-вот.
А еще - я никому не доверяю свою спину, даже идеалистам. Особенно идеалистам.
...бешеная ярость бьется в висках. Размывает ярко-белый силуэт впереди. Не способна растворить голос, холодный, заносчивый.
- Ты вернулась - почему?
Щелк. В глазах резко проясняется. Мне нельзя терять голову. Нельзя, пока...
- Я хочу получить имущество: своих людей и корабль, обратно.
Осторожно, очень осторожно. Не думай, не вспоминай, как под теплом тела тает снег и рвется в прозрачный воздух пар от дыхания. "Мои люди"... Да, мои! Мои - еще с Малакора. Мой подчиненный сейчас замерзает на поверхности Телоса, и это не равноценно паре надменных джедайских глаз, вытекающих под моими пальцами. Мой подчиненный - и другие, ожидающие под стражей. Бездна в голосе странной старухи. Взлохмаченная копна волос и усмешка авантюриста. Попискивающая тумбочка-астродроид. "Тумбочка" вывела подбитый корабль к Перагусу(2) через астероидное поле и спасла наши жизни. Старуха вышла навстречу собирающемуся меня убить дарксайдеру и лишилась руки. Обаятельный мерзавец раз за разом прикрывал меня в перестрелке. Мои бойцы. Пускай всего лишь до Нар Шаддаа, где мы разойдемся - каждый своей дорогой. Мои бойцы, и я отвечаю за них: на правах командира. Этому меня научили Реван... и Малакор 5.(3)
- Твоих рабов арестовали ради их собственной безопасности. Представляю, как ты их запугивала, если они предпочли пребывание в клетках твоему обществу.
Атрис этого не понять. Хорошо.
Враги не должны знать твои слабые места. Этому меня тоже Реван научил. Хотя я разговаривала-то с ним раза четыре на протяжении всей кампании. Призывал на войну нас Малак - его младший товарищ, его будущий ученик.
Плохо, что Атрис не сказала мне, сколько клеток. Две или три.
- Если думаешь, что я воспылала желанием снова тебя увидеть - здорово ошибаешься.
...и спрашивать нельзя...
- Однако, ты здесь, - в общем, факт налицо. - Может, ты не так хорошо себя знаешь, как думала? Что привело тебя к нам? Ты готова выслушать приговор Совета за свои преступления? Готова признать, что мы были правы?
Белые волосы, голубые глаза. Чуть вздернутый носик на самодовольном лице. До безупречной красоты Снежной Королевы не хватает точености профиля. Всегда чего-либо не хватало, верно, Атрис? Безупречности. Смелости. Честности. Способности взять на себя ответственность и запачкать беленькие одежды.
Ты будешь стоять в стороне и смотреть, как умирают миры.
Какая же ты все-таки сучка.
- Совет боялся, - усмехаюсь, глядя, как злая гримаска разбивает кукольность черт, - боялся Ревана, боялся меня, боялся всего, что мы олицетворяли!
- Ты искала приключений, ты рвалась в бой, ты не могла дождаться, когда вы с Реваном поедете на войну! Поэтому, когда ты вернулась, тебя передали нам. Ты уже не была джедаем, потому мы тебя изгнали. Не была. Пройти Дагари Минор, Дксан и Малакор и остаться таким, как вы - выше человеческих сил. Атрис зачитывает учебник для начинающих падаванов: прямая трансляция и живой звук в качестве сомнительной приятности бонуса. Так и не повзрослевшая девочка играет в словесные кубики. Нельзя на агрессию отвечать агрессией, ваши действия вызвали страшный отзвук в Силе, ты должна была руководствоваться учениями джедаев, настоящая победа не сводится к победе материальной, ты не оставила Совету другого выбора, бла-бла-бла.
Все вы предпочли стоять в стороне. В обнимку с вашими неприкасаемыми учениями. Реван и Малак, кем бы они ни были раньше и кем бы они ни стали в войну, спасли миллиарды. У Совета не было другого выбора, кроме как вышвырнуть меня прочь? Я рада. Потому что я этого и ждала. Потому что мне не хватило выдержки, чтобы глядеть как ни в чем ни бывало в ваши непогрешимые хари. Потому что для меня тоже не было выбора: я пошла сражаться за оставленные Советом планеты, и не могла поступить иначе.
Я и теперь бы сделала точно такой же выбор.
- Я и сейчас бы сделала точно такой же выбор.
- Тогда ты погибнешь во второй раз, это цена за действия без анализа. Так учат джедаи.
- Расскажи это миллионам, которые умерли на войне; жизни которых мы могли бы спасти, если бы отправились на фронт раньше.
Им - и оставшимся в живых. Тем, кого все-таки успел спасти Реван. Расскажи. Мертвые тебя выслушают, они терпеливые, им некуда больше спешить и не на кого больше надеяться. Живые - отхлестают по холеной мордашке, осуществив тем самым мою сегодняшнюю мечту.
- Не было никакой гарантии, что вмешательство Ордена помогло бы спасти Внешнее Кольцо. Фактически было наоборот.
Девочка, просидевшая всю войну в архиве анклава на Дантуине.
- Ты не читала историю для слепых? Реван. Победил. В. Войне.
А я, оказывается, устала. Страшно устала. Не удивительно: долгий день выдался. Бой с наемниками Черки(4) - удар, прыжок в сторону с линии огня... кровь хлещет мне в лицо, когда виброклинок проходит сквозь плоть и кости, разваливая противника пополам. Я не джедай. Я почти не чувствую Силу. Но умение обращаться с оружием не проиграешь в пазаак и не потеряешь на гиперпространственной трассе. Тесные коридоры старой военной базы - не наступать на решетки, из которых брызжет разъедающим легкие газом, издалека расстрелять турели, вырваться вплотную с клинками к способным предвигаться дроидам, не наступать на решетки, не наступать на реше... Капсула с антидотом в перчатке, воткнуть в бедро Бао-Дуру, прямо через штаны - тот смущенно трет переносицу. Перепуганный твиллек в тупике у ангара, кидающийся мне в ноги: я вижу желтую форму Черки и протыкаю его насквозь прежде, чем понимаю, что он кричит: "Выведите меня отсюда!" - а Аттон стреляет, стреляет, стреляет в дергающееся на полу тело, и глаза его наливаются алым. "Накатило... я не мог остановиться". Короткий полет старого шаттла, удар, падение, темнота. Три насмешливо переговаривающихся дроида-ассасина, ждущих, когда я очнусь. Зря ждут, ой, зря...
Что ты знаешь о войне, Атрис? О войне в настоящем? О войне - в прошлом?
О войне, которая часто приходит ко мне во сне. Щедро политой кровью травой Дксана – кровь и обрывки плоти посреди минного поля, грязь на моем плаще, ноги боевых дроидов увязают в грязи, непреклонное выражение на лице Ревана: «Рэйн, поведете группу» - и корабли градом падают с неба, расчерчивая воздух черными шлейфами дыма. Лишь один из пяти успевает высадить дроидов и уйти. Разлетающейся каменной крошкой – падаван, имени которого я не помню, сбивает меня с ног прежде, чем выстрел уйдет в стену над моей головой, смеется «осторожнее»... я встречаю его в лазарете через два дня. Не встречаю – вижу: обугленную фигуру в сосуде с колто(5). Кострами, разведенными прямо на улицах, перегороженных баррикадами, усыпанных обломками зданий – победа, первая победа, первый не отданный мандалорцам мир! Иридония... Запах дыма, холодный весенний воздух, республиканцы машут мне от огня, я делаю шаг – и в этот момент меня с хохотом утаскивают к себе местные ополченцы, усаживая на заботливо подстеленную куртку и всовывая в ладони кружку с чем-то невыразимо крепким, так, что я кашляю и давлюсь, а по щекам бегут слезы. «Идите к нам, Мастер-джедай!» Это хороший сон, и приходит он редко.
...чаще – снится другое. Мостик крейсера – серый металл и огромный обзорный иллюминатор, за которым мечутся огрызающиеся пламенем звезды. Боль доносится до меня отзвуками сквозь Силу, несмотря на то, что я почти полностью блокирую восприятие, отделяя себя от боя. Слишком много кораблей, набитых людьми, взрывается в пустоте. Адмирал у карты, на которой яростные красные точки облепили неповоротливые зеленые пятнышки. Высокий техник-забрак, закаменевший над своим пультом у меня за спиной. На переключатели он не обращает внимания, смотрит туда же, куда и я – а я знаю, с самого начала знаю, что Реван не успевает привести подкрепление, и флот обречен. Разница только в том, что его убьет – мандалорцы или...
- Ты ничего не знаешь о Малакоре 5, так что молчи.
- Это был только бой, изгнанница, и ничего более.
Вот так все просто. Всего лишь бой. Всего лишь война. Всего лишь расчетные жертвы. Очень просто судить о черном и белом, отсидевшись в тылу.
Атрис. Кавар. Лонна Ваш. Зез-Кай Элл. Врук. Я повторяю этот список, имена изгнавших меня - в бессонницу.
Иногда к ним добавляется Микал.
***
Вообще говоря, "наш светоч" - я ожидала подобной едкой характеристики от Аттона, но выдала ее, к моему удивлению, немногословная Визас - не так уж прост. И явно что-то недоговаривает. Конечно, каждый из нашей случайно сошедшейся группы многое держит при себе и не спешит откровенничать с окружающими, поэтому основную часть своего свободного времени я трачу на то, чтобы шляться по кораблю и говорить-говорить-говорить, по ниточке вытягивая из спутников информацию. Прошлое. Настоящее. Взгляды на жизнь. Сильные стороны. Уязвимые точки... Все, что может помочь нам выжить, хотя бы еще один день, неделю, месяц. Все, что следует знать и учитывать. Все, что может нам повредить.
Меня беспокоит то, что я точно помню: Микала я встречала раньше.
А Микал все отрицает.
Ложусь на кровать в медблоке. Сцепив в замок пальцы и закинув руки за голову. Ну да, медблок нынче что-то типа моей личной каюты. А что делать? "Ястреб" переполнен, и на шесть коек в кубриках приходится восемь не-механизмов. «Скольких еще мы собираемся взять? Корабль - не Галактика, тут не так много места» - всплывает в памяти голос Креи.
А... странно.
Сначала старуха резко протестовала против появления библиотекаря, а затем - так же резко – замолчала. При том, что каждую нашу беседу наставница не устает "открывать мне глаза" на Аттона с Бао-Дуром. Чуть меньше достается Визас и вуки, вероятно, в силу пола и вида, дроиды - пока что вне категории "ограниченных тупых негодяев". А с Микалом словно отрубило.
Я бы решила, что Крея просто боится, если бы не чувствовала иное. Это Микал боится Креи. Точно пропасти, в которую не решаешься сделать шаг.
Закрыть глаза. Отключить мысли. Выбросить из головы Микала и Крею, расслабиться, провалиться в полудремотное состояние, глубже, глубже...
... смуглая девочка с десятком косичек – я, показывает зеркалу розовый длинный язык и кружится-кружится, глядя, как развевается новенький коричневый плащ... тяжесть рукоятей в ладонях, противник - намного старше, рыжеватый, коротко стриженый, куда лучший фехтовальщик, чем я - пятится под моим натиском, отпрыгивает, выключает мечи:
- Почему? Мастер Кавар, ведь я уже почти победила!
- Ты теряешь самоконтроль, Рэйн.
Сажусь на койке и тру руками глаза. Ага, теряю. До злых слез иногда. Бывший друг... впрочем, у джедаев нет друзей, нет любви, нет привязанностей, есть только долг и Великая Сила. И когда «долг» велит отсечь "падшего" товарища от восприятия этой самой Великой Силы - туда товарищу и дорога.
На себе бы попробовали свое "лекарство", ублюдки.
Усмехаюсь. Ну, вот и все, оплакали свою несчастную жизнь - и хватит.
Впрочем, жизнь у меня была самая что ни на есть обычная. Сирота со способностями, обучение в Ордене, перспектива уверенного-стабильного-положения-на-хорошем-счету. Не талант, до Ревана далеко - но и не из последних. И героический выбрык, когда, как мне показалось, Орден изменил своим принципам.
Теперь-то я понимаю, что это мы, ушедшие вслед за Реваном, изменили принципам Ордена. Настоящим, не той восторженной лабуде, которая бушевала в наших молодых головах. И много еще чего неприличного в адрес вышеупомянутых принципов... да и лабуды, в общем-то, тоже.
***
Двухмеровый черный силуэт в коридоре. Вырастает бесшумно из бокового прохода. Хищник. Острые клыки, сухой удушливый запах свалявшейся шерсти, чуть слышное ворчание поднимается от груди - выше, сквозь глотку, сквозь сжатые зубы...
Не спит. Охотится. Ждет.
«Знай, что я наблюдаю за тобой, следую тенью за твоими скитаниями по темным местам Галактики. Однажды я покажу тебе, что такое ненависть и что такое жизнь».
Крея его притащила. На Нар-Шаддаа. Где мой «отряд» так и не разбежался в разные стороны. Вместо этого на борту появились слепая, дроид и вуки.
- ...и тут я, если честно, понял, в какое дерьмо мы влипли, - Аттон ерошит волосы, до ужаса напоминая мальчишку. Как бы не так: он младше меня от силы года на два, - и решил, что пора делать ноги. Вместе с кораблем и желательно сильно дальше от Нар Шаддаа.
- А я вас типа пешком по космосу догоню?
- Ну... типа так.
Фыркаю, наглядно демонстрируя все, что я думаю об авантюристах и профессиональных игроках в паззак.
- Джедая «Обмен»(6) хотел заполучить невредимым, - резонно замечает Аттон. – А на компаньонов джедая приказы Гото(7) не распространялись, такая вот незадача. И когда по мои ценные части тела прибежали орды баунтихантеров, желающих использовать нас в качестве наживки – причем, безразлично в живом, мертвом или покалеченном состоянии...
Отмахиваюсь рукой. Я ведь на самом деле не злюсь, и Аттон это отлично чувствует. Словечки типа «предательство» хороши для тех, кто исхитрился остаться чистеньким – Атрис там или Микала. А я эти десять лет в изгнании не крестиком гобелены вышивала. Обитала на том же дне, что мой собеседник: охота за головами, наемничество, гонки на свупах, пазаак, и не прилетать на одну и ту же планету дважды.
Можно было вернуться к Ревану. Его Империя росла на глазах, всасывая в себя людей – всех, кто мог обращаться с оружием: бывших джедаев, бывших пилотов, бывших солдат. В дополнение к тем, которые воевали в Мандалорской кампании. Их было много: как раньше - Реван звал, и за ним шли... Требовалось – еще больше, Реван, теперь уже Лорд Реван, Дарт Реван – объявил войну Республике. Космос исчертили хищные силуэты ситских крейсеров, улицы оккупированных миров патрулировали штурмовики в блестящих доспехах, а вербовщики по кантинам едва только не дрались за каждого из хоть сколько-нибудь умелых наемников.
Не вернулась. Даже, когда исчезла первая боль – вместе с остатком денег, полагавшихся ветерану-отставнику. Изгнанникам выходных пособий не полагается: прощальное проявление джедайских принципов альтруизма и нестяжательства.
Я просто не могла позволить Ревану... да и Малаку, увидеть, во что я превратилась. Не могла позволить себе оказаться там - в казармах военного корабля, среди людей, которые могли меня помнить.
Лишенный Силы джедай.
Так что с морализаторством – это уже не ко мне. Выветрилось, вместе с самой моралью. Да если бы и не так... что, разве кто-то из здесь присутствующих приносил мне присягу? Разве что Бао-Дур.
- ...и тут твой психанутый приятель мне объясняет: «Думаю, он хотел, чтобы мы отдали ему генерала».
- А. А ты чего?
- А что мне еще оставалось, - не без ехидства откликается Аттон, - если я стоял прямо на линии огня? Мордой к спутничкам, спиной к пол-дюжине дуро. Спросил, какое из этих синюшных рыл он хотел бы прикончить лично.
- И?
- «Того идиота, который взялся нам угрожать, вместо того, чтобы стрелять сразу».
Так вот и разобрались с вопросами дезертирства.
С поверхности Нар-Шаддаа «Ястреб» все-таки улетел. Недалеко: ровно до промышлявшей в этих же небесах яхты Гото, у которого я на тот момент уже пребывала в статусе то ли почетного гостя, то ли опасного пленника. Конференц-зал и целостность моей тушки, по крайней мере, являлись доводом в пользу первого варианта, хотя замок на дверях вкупе с жизнерадостным обществом трех пыточно-боевых дроидов наводили меня на мысль о втором.
До тех пор, пока во вскрытую дверь не сунулись две до боли знакомых рожи: забрачья и человеческая.
Не могу сказать, что я не обрадовалась их появлению. Хотя после, вытянув из бибикавшего Т3 детали спасательной операции - побочным результатом которой оказался, кстати, и вуки, умудрившийся попасть к Крее (к Крее! – мать вашу, с такой-то удачливостью в наш тесный коллектив смертничков) в жизненный долг – только что за голову не схватилась.
Сумасшедшие. Уроды. Обалдуи.
Везунчики чертовы.(8)
Ханхарр смотрит на меня пару секунд, не больше. Тихо рычит – не приветствие, не угроза. Обозначение. Вижу – не спишь – бодрствую – жду.
«Когда ты умрешь, мой долг будет уплачен».
Идет дальше.
Усмехаюсь.
Славный подарочек нам подкинула мой новый учитель. Первобытного убийцу-философа, мечтающего истребить человечество. За отсутствием особого интеллекта с человечеством у него, конечно, ничего не получится.
А может, не за отсутствием.
Ханхарр считает необходимым заглядывать в глаза своей жертвы, когда она умирает. Единственно достойным образом действий, все остальное – слабость и страх.
...истребляя мандалорские племена, ты слышала их предсмертные крики? Тебе не хотелось заткнуть уши, твое сердце не оцепенело от жестокости? Я знаю о вас, джедаи, о вас и о ваших «боевых подвигах». Ты тот самый трус, использовавший планеты, чтобы уничтожать противников. Убивая моих соплеменников, я смотрел им в глаза, чтобы они поняли, ради чего умирают. Ты не смогла так поступить со своим племенем. Они погибли мучительной смертью, сами, и одна лишь ты была этому свидетелем.
Я его не ударила. Выслушала с каменной мордой, тихо радуясь, что Бао-Дура нет рядом. Я-то и не такого наслушалась по кантинам.
Про Ревана. Про себя. Про генератор теневых масс.(9)
***
«Ночь» по корабельному времени часто кажется бесконечной. На планетах все-таки проще. Я поэтому и хватаюсь за любую возможность подзаработать, а то и помочь кому-то бесплатно, к вящему неудовольствию Креи: в соответствии с ее убеждениями переизбыток гуманизма, равно как, впрочем, и переизбыток агрессии расходятся по галактике, точно эхо, неизбежно подводя к апокалипсису нашу цивилизацию. Ну да в отсутствие ворчливой наставницы никто не мешает мне щедро проявлять гуманизм, не менее щедро уравновешивая его разрушением и убийствами. И, набегавшись, засыпать.
Выбравшись из медблока, ковыляю в сторону склада. Занятие абсолютно бесцельное: нет там ничего интересного, кроме десятка контейнеров, кажущихся одиноким островом в пустоте. «Ястреб» - корабль грузовой: пища, боеприпасы и ремкомплекты на восьмерых живых и трех с половиной дроидов занимают не так уж и много места. Даже с учетом того, что оружия у нас хватит на маленькую войну.
Кто сказал, что она еще не идет?
На республиканский контракт я согласилась с безденежья. Пазаак хорош, когда у тебя есть Сила, в противном случае, как и с любой азартной игрой: рано или поздно окажешься на мели. О сути контракта, думаю, мне уже не узнать: мое в нем участие исчерпалось прибытием на борт крейсера, символично именуемого «Предвестник», получением профилактического курса медикаментов и витаминов, радостно вбитых в медицинскую карточку оживленно засуетившимся вокруг моей отощавшей тушки доктором... и пробуждением в чане с колто в шахтерской колонии на Перагусе. В компании четверых мертвецов, еще двоих в морге и целого горнодобывающего комплекса, заполненного свихнувшимися дроидами и трупами.
Называется, подлечилась.
Закрываю глаза, прислушиваюсь. Сквозь переборки корабля только отпечатки сонных сознаний и эмоции зверя. Ханхарр бродит по гаражу, наверное, там и ляжет, если его не спугнуть – гигантским меховым клубком. Беда, если кто спросонья споткнется. На отведенной для него койке вуки не спит, то ли запах человеческого жилья напоминает ему о клетке, то ли тяготится соседством Креи и Микала... Что же, я его вполне понимаю.
Бреду в главный зал, непроизвольно морщусь, глядя на круглый корпус Гото, зависающий над одним из дисплеев. Правильное произношение – g0t0, но выговаривать все нули желающих не нашлось, вот и зовем дроида по имени разработчика. Благо ни один из них не возражает против подобного смешения идентичностей. Да и что такое этот навязанный нам угрозами разнести корабль на куски «дар доброй воли», кроме как передатчик голоса загадочного криминального босса?
Распространенный стереотип. Тихонько смеюсь, растекаюсь в штурманском кресле в рубке; интересно, скольким живым разумным заблуждение, что дроиды – лишь придатки, нечто сродни самодвижущимся паяльникам и предметам меблировки, стоило жизни? Всем шахтерам Перагуса – точно.
С возвращением в Республику, Рэйн. Можешь радоваться собственной значимости – одного твоего присутствия хватило, чтобы угрохать планету и всех ее обитателей. Для последнего не потребовалось даже находиться в сознании. Мысленно аплодирую придумавшему замаскировать ассасинов под надоедливых протокольных дроидов, балбесам же, приставившим одного из них программировать шахтное оборудование – чем бы железяка ни тешилась, лишь бы не трепалась над ухом - аплодирую за особую одаренность посмертно.
Они ведь так и не поняли, что их начало убивать.
А вот напустившим на меня механических убийц ноги при встрече вырву. Знать бы, кто.
Кандидатур много. Я же теперь на редкость востребованная персона. Во-первых, охотятся за мной два Лорда Ситов, как минимум. Двое – проявивших себя, Крея упомянула троих, а сколько их там на самом деле одной только Тьме ведомо. Сами они за мной, конечно, не бегают: для этого есть подчиненные и ученики, что не может не радовать, Лордам я не ровня, а с другой стороны - раздувает список противников в сторону бесконечности. Во-вторых, «Обмен». Ситам я нужна мертвой, преступному синдикату – живой, впрочем, баунти-хантеры посчитали, что за тушку форсъюзера им все равно заплатят, так что особой разницы в их подходах я как-то не углядела. Нас все время пытается кто-то убить, мы все время куда-то бежим...
Горькая ирония ситуации: все это из-за того, что меня по-прежнему считают джедаем.
Джедаи меня тоже хотят убить, что примечательно. Эти меня называют ситом, чудовищем, порождением мрака. Выползшей из пустоты мразью. Особенно красноречивым был Врук, я прямо-таки заслушалась, прежде чем активировать меч – «ты пятно на репутации Ордена», «мне давно следовало тебя остановить», «ты... и твои связи (тоном, каким вещают о неразборчивых сексуальных контактах, а не о круге общения) всегда были предметом спора в Совете». Птьфу. Я прикончила его с удовольствием, хотя первоначально шла за ответами на скопившиеся вопросы.
Я не знаю, кто я.
Смотрю на себя в зеркало. Черные волосы убраны в жгут, желтоватый отблеск в глазах. Черные, крепкие и немаркие, штаны и рубаха. Черный плащ, снятый с убитого сита. Потом я нашла джедайский, в руинах анклава на Дантуине. Почти моего размера... Тяжелая ткань, такая знакомая на ощупь, приятно-привычная. Легкий запах плесени, невзирая на якобы-герметичный шкафчик - результат пятилетнего пребывания во влажном подвале. Женщину, хозяйку плаща, завалило обломками потолка во время бомбардировки планеты Малаком. Прямо в постели, лайгреки(10) обглодали кости...
Точно, что не джедай.
Коричневый плащ я продала родианской торговке на Нар-Шаддаа; желающих носить его среди моих спутников не нашлось.
***
- Что тебе нужно, человек?
Усмехаюсь в клыкастую морду. С Ханхарром нужно говорить жестко. В понимании этого вуки сила неразрывно связана с унижением, сильный не упускает случая поставить ногу на горло слабому и медленно вдавить подошву в кадык.
Хочешь заслужить его уважение – веди себя, как «подобает» сильному.
Микал, услышавший одну из наших бесед, просто в ужас пришел. И одарил меня почти полуторачасовой речью (редкие вкрапления «да», «нет», наводящих вопросов и финального «пошел в задницу» с моей стороны не в счет) на тему того, что раскаянье, искупление и дорога к Свету для меня еще не потеряны. Вытерпела я это занудство лишь для того, чтобы разузнать, что белоголовому исследователю, рывшемуся в библиотеке анклава, когда мы с ним повстречались, ничего не известно о связях Силы. Кроме общеэнциклопедической информации.
...но нет ничего невозможного: я не очень-то верил в боевую медитацию Бастилы, пока сам не увидал ее в действии...
Вот оно.
Торжествующе ухмыляюсь, спохватываясь, что ухмылка приходится в мохнатую спину – не дождавшись ответа, Ханхарр побрел в поисках уединения и покоя в кормовую часть корабля. Эээ, так и авторитет потерять недолго.
- Подожди.
Данным тоном уместнее бы сказать «подождешь» - даже не приказ, констатация факта: Ханхарр остановится и ответит на заданные вопросы.
- Почему ты убил Миру?
Смерть рыжеволосой охотницы, приятельницы покойного Зез-Кай Элла, мне безразлична. Я уже позабыла ее лицо – девушки, выстрелившей в меня дротиком со снотворным, в отношении которой Ханхарр подбил предыдущий жизненный долг. Вуки выдает невнятную речь, ожидаемо: глупая девочка, не любившая убивать, пожалела напавшего на нее зверя. Странные существа люди. И большинство не-людей. Жалость им представляется благодеянием, люди жалеют и сами требуют жалости; снисходительность, как к слабейшим, не разъедает их душу в рану... Странные существа люди, в сравнении с которыми этот примитивный дикарь, с браслетами раба на запястьях и остатками рабства в сердце, кажется иногда много более мудрым и гордым. И... понимающим.
- Обещаю, что никогда не спасу твою жизнь и не откажу тебе в смерти, - выпаливаю, задрав голову, чтобы встретиться с вуки глазами. Не знаю зачем. Захотелось. Должен же это сказать хоть кто-то. Должен быть в мире кто-то, кто выберет не унижать, а убить. И чувствую через Силу горячую благодарную вспышку:
- Это единственное услышанное от человека обещание, которое я приму.
***
Значит, Микал.
Пафосный-наивный-правильный паренек Микал, со слабенькими... неразвитыми – педантично корректирует внутренний голос, форсъюзерскими способностями, помнит боевую медитацию Бастилы Шан. Для солдата Республики слишком молод, - шелестит в мозгу, - сколько ему было лет при битве за Звездную Кузницу(11)? Семнадцать, не больше. Кандидат в сельскохозяйственный корпус? Недоученный падаван какого-то лекаря?
И, сейчас я уже уверена, - джедайский засланец.
Веселенькая у меня подобралась компания, ничего не скажешь. Бывший убийца, неудавшаяся убийца, сломанный дроид-убийца – ржавые останки которого мы вчетвером с Аттоном, Бао-Дуром и Великой Силой перетащили в гараж из кладовки, облюбованной для ночного отдыха Мандалором; дикий зверь, летающая бомба с часовым механизмом... теперь вот еще шпион. Ставим очередную галочку в список.
И ведь не выгонишь паршивца, хотя очень хочется, черт с ним, с медиком в группе, обойдемся, здесь половина бывших военных, бинтовать раны умеют. Его придется оставить на корабле по тем же причинам, по которым я не прикончила Визас. Слепая миралука, бросившаяся на меня с коротким алым клинком на Нар-Шадаа - всего лишь ниточка к тому, кто ее послал. Лорду, которого уже нельзя назвать человеком... вообще нельзя назвать живым существом. Визас говорит о нем просто - «Мастер», и в ее интонациях явно звучит «хозяин», а не «учитель».
- Почему он пощадил ее? – верчу в руках свежесобранный меч. Впервые с тех пор, как я вогнала свой прежний в расплавленный камень в зале Совета. Хозяин Визас уничтожил ее планету. Всех существ на Катарре(12). Пришел и выпил жизнь целого мира, будто чашку с водой.
Старая женщина в бурой хламиде, стоящая ко мне спиной, пожимает плечами. Впрочем, мне и не требуется видеть ее лицо – читать по нему бессмысленно, а тонкие, строго поджатые губы, капюшон, прикрывающий глаза, и пару седых косичек, спускающихся из-под него на грудь, я помню и так. Кто ты, Крея?.. не джедай, не сит... «Я только зеркало, в котором отражается то, что не могут видеть твои глаза». Голос, вышвырнувший меня из небытия на Перагусе, обратно в жизнь.
«Проснись».
Смешно. Я стояла в одном белье, мокрая и замерзшая, смердя на весь морг высыхавшим на теле колто. Не понимая, как я здесь оказалась, как близко подошла к грани смерти. Того, что значит прозвучавший в моей голове настойчивый шепот. Я проснулась... проснулась по-настоящему. От сна, затянувшегося на долгие десять лет.
- Может быть... - Крея медлит пару секунд, потом все-таки принимает гипотезу за возможную и озвучивает ее, - он связан с ней так же, как я с тобой. Если так, мы, возможно, сможем использовать ее смерть.
Связи в Силе между учителем и учеником - заурядная вещь, никого ими не удивишь среди одаренных. Обучение это ведь нечто большее, чем простые передача и впитывание информации. Как устроен мир, как передвигать Силой предметы, как правильно наносить удар... Учитель, когда ты попадаешь в Орден ребенком, становится самым близким для тебя существом. Семьей?.. я не знаю. Не знаю, что такое семья. Но помню, кем был для меня учитель. Гордую за мои достижения улыбку, когда получилось выстроить Силой башенку из четырех камней. Инфокристалл: «послушай, тебе понравится». Смешное слово «понравится»... Женщина пела обо мне – не зная меня, она точно заглянула в самую душу и выразила то, что увидела, словами, которые я сама никогда бы не смогла отыскать. Фонтан во дворе анклава, ветер с равнины – в лицо, холодные иголочки звезд... то, как мне захотелось подпрыгнуть и уйти прямо в это небо, вверх. Ощущение присутствия рядом: словно теплая ладонь берет тебя за руку и ведет – «а теперь попытайся почувствовать, прикоснуться к этому человеку: его страданиям, его радости, его жизни». Семья - неточная аналогия. Какая семья научит слепого видеть? Немого говорить? Какая семья в сражении, бок о бок, будет отбивать мечом бластерные разряды, прикрывать спину, предчувствовать каждое из твоих движений?
О какой семье будешь знать - такое же.
Это и есть связь Силы. Ощущать эмоции того, с кем ты связан, проживать их, точно свои. Чувствовать его присутствие рядом, даже будучи разделенными расстоянием...
Но никто никогда не слышал о связях, сильных настолько, что если умирает один, то это убьет второго. «Связь, соединяющая две жизни, противоестественна», - выдал мне на прощание Врук. - «Возможно, это своего рода наказание?»
- Будь готова пожертвовать миралукой, - резюмирует Крея. - Ее гибель может обеспечить нам время, необходимое, чтобы разделаться с ее повелителем.
Холодная тварь, с которой мы срослись жизнями, одновременно очутившись на грани смерти. Говорили, что бывает и так... теперь я точно знаю: бывает. Кажусь ли я ее тенью? Или она - моей?
- Вероятно, я смогу ее убедить покончить с собой.
- Если ты обладаешь подобной силой... - улыбка Креи едва заметна, - нет нужды пачкать руки, когда можно заставить другого самого вонзить клинок в свое сердце.
Вероятно, я переоцениваю свое хладнокровие. Срываюсь на смех, и он гуляет по кубрику, точно гулкое бездомное эхо.
- Подожди, - на этот раз в ее голосе мне мерещится понимание и почти сочувствие, - проживешь еще столько же и увидишь, какой броней покроется твое сердце.
***
Мы словно кружимся в странном танце, Крея и я. Не касаясь друг друга, и не теряя друг друга из виду, и каждое движение зависит от того, которое только что совершил противник-партнер. Блок-выпад-удар-отклониться. Крея манипулирует мной, как всеми на корабле – я фиксирую эти манипуляции, почти не прилагая усилий. Скупую похвалу...
- Слепая опасна. Нужно было убить ее.
- Сначала я собираюсь вытащить из нее информацию, - весело усмехаюсь, подкидывая на ладони оплавленную стальную трубку, - кроме того: мне понравился ее меч.
...в улыбке, когда я проявляю пренебрежение к жизни своих людей или же нарочито каюсь: «да, ты права, мне следует прислушиваться к твоим словам, я буду думать перед своими поступками, обязательнно-обязательно». Топорное, практически неприкрытое давление: «мнение имбецилов и дураков нас с тобой не должно волновать». Точно дозированную информацию – о моих товарищах, о врагах, о себе, о мире - ровно столько и в тех словах, что должны сформировать у меня строго определенное мнение, подтолкнуть к строго определенным поступкам.
Крея манипулирует мной, а я пытаюсь манипулировать ей. Просчитывать реакции. Говорить то, что она хочет услышать. По фразе, по слову, по интонации вычленять из того, что она готова мне приоткрыть, случайные ниточки-оговорки, позволяющие заглянуть глубже в ее истинные намерения. Не верить ни единому слову, в котором я не увидела ни второго, ни третьего «дна», и оставлять их на будущее, намертво фиксируя в памяти. И в то же время - учиться у нее. По-настоящему. Открываться, позволять ее голосу звучать у себя в сознании, мысленно протягивать руку, позволяя вести туда, где находится...
- Представь себе воды Зала Тысячи Фонтанов, каждый поток движется бесшумно и успокаивет. Представь лед Телоса, холодный и гладкий, как он образуется...
...на плато, и танец снежинок в воздухе, и рвущийся из шаттла дымок...
- А теперь перенесись в космос и почувствуй корабль вокруг себя. Пройди сквозь металл, понаблюдай за душами и умами тех, кто бродит по его коридорам. Ты увидишь: их мысли, мечты и переживания заполняют его пространство.
- ...мои ноги уходят от пепла Катарра, я не должна бояться, в страхе - смерть... - миралука медитирует в кубрике.
- ...переверни карту +1/-1 всего девять-десять. Переверни карту +2/-2, всего восемь-одиннадцать. Переверни... - приходит из рубки. Аттон.
- ...твои приказы все еще звучат, генерал, и я следую за тобой, как на Малакоре 5...
...и еще что-то, на самой границе слышимости, то ли скрежет огромного механизма, то ли разговор на неизвестном мне языке.
- А звуки на заднем плане...
- Не сейчас, - обрывает Крея. – Сосредоточься на моем голосе. Услышь меня. По-настоящему услышь меня.
«Малакор» - проносятся последней ускользающей ниточкой в моем восприятии слова Бао-Дура. А потом...
- Ты встала на долгий путь, Изгнанница, - голос Креи у меня в голове звучит неожиданно тепло.
- А Т3-М4? – с любопытством интересуюсь я.
- Дроидов невозможно «прочитать» таким образом. То же самое и с алиеном, который служил тебе во время войны. Зачастую, лучше читать их импульсы или образы, чем пытаться разобрать рассуждения, выраженные словами. Поэтому он безмолвен для тебя. Я выяснила, что его импульсы холодны, а мысли черны.
«Малакор»...
Ярость во мне мешается с радостью. Значит, импульсы холодны и мысли черны? Хорош-шо. Я запомню, учитель: благо, и злость в наличии, и на память по сей день не жаловалась. А вот то, что ты не «чувствуешь» иридонца и не можешь как следует покопаться у него в голове – отлично. Преданность редкое по нынешним временам качество, и оборотная сторона преданности – уязвимость. Чем меньше у тебя информации, тем меньше возможности навредить.
- Конечно. Теперь понятно, почему я ничего от него не слышу, - лгу я без зазрения совести. Вероятно, слишком уж равнодушно – потому что Крея пристально «всматривается» в меня. Не глазами, которые у нее давно атрофированы: прицельным импульсом Силы. На какой-то миг я ощущаю себя прозрачной, как пластинка транспаристила: щенок тук’аты(13) осмелившийся бросить вызов ранкору, но злая радость – слишком обыденная эмоция, и меня «отпускает».
- Это характерно для примитивных сознаний, - решает укрепить во мне «правильный» образ мыслей старуха. - У него нет собственного мнения.
- Кроме этого, в мыслях Аттона было что-то не так, - я прикусываю язык, понимая, что прикрывая товарища, откровенно подставляю второго.
- Конечно же, - поясняет Крея. - Это из-за того, что Аттон на самом деле не играет в пазаак. Он просто прокручивает колоду и ходы в голове. Для него не составляет труда полностью перечислить последовательность запуска двигателей, или вспомнить космические маршруты на другом участке Галактики. Потом... потом ему придет в голову что-нибудь непристойное. Я думаю, он гораздо умнее, чем кажется. Хотя, возможно, он обычный дурак.
Усмехаюсь. Все как всегда, учитель? Начали обучением, кончили набившим оскомину «смотри, как этот авантюрист таращится на твои вторичные половые признаки». Логику потеряли где-то посередине, но это такие мелочи.
- Возможно. Я думаю, мне стоит поговорить с ним, - делаю паузу. И улыбаюсь, одними губами. – Проверить, как у него идет игра в пазаак.
Такая же тонкая улыбка в ответ.
Иногда я сомневаюсь: зачем. Правильно ли я поступаю, ввязавшись в эту игру. Глупый щенок тук’аты... Крею боятся и ненавидят все, даже Бао-Дур, принимавший любое мое решение, улучил момент, чтобы предупредить: «осторожнее с этой женщиной, генерал». А уж сколько раз озвучивал свои мысли Аттон – начиная со вполне характерных для него шуточек: «ты сморщила нос, и мне показалось, что я увидел перед собой старую ведьму», кончая обескуражившим меня беспокойством: «что ты делаешь с собой, Рэйн?».
Я отшучиваюсь. Говорю, что все под контролем. Апеллирую к интеллекту со здравым смыслом: человека, с которым связано мое физическое существование, лучше держать под присмотром, на «Ястребе»...
Но при этом - знаю: наши жизни связали Сила и случай, но принять ее, как наставника, было моим собственным выбором.
URL записиМя вам обещала текста, мя даже вычитала примерно 1/8 написанного.
Жанр - полу-новеллизация с авторскими вкраплениями.
Много цитат, много размышлений "от персонажа".
Присутствует... гм, романтика, потому как мне было интересно прописать любовную линию. Больше не буду, имхо опыт не особо удачный. В текущем куске она пока не присутствует.
Занудство на самом деле редкостное. Но после того, как я его накатала почти под сотню страниц... мне жалко это просто снести! Поэтому я его вычитаю тихонечко, допишу, вывешу и вздохну с чувством выполненной работы.
Вычитываю... медленно. Непростая эта работа, тексты править.
Написано в 2007 году.
Часть 1. Видения прошлого.
Который раз не могу уснуть. Слоняюсь по кораблю. Играю в уме в пазаак(1) - Аттон научил; теперь надо тренироваться, чтобы сработало в нужный момент, прикрывая мысли от чужого вторжения. Полезное умение для выживания, учитывая какие у нас враги.
Какие друзья - тоже.
Кажется, я эту фразу из какой-то книжки потырила. Надо будет у Микала спросить, он библиотекарь, он может знать. Выждать только, когда он прекратит дуться на очередную мою "ересь" в адрес Республики. Докучливый идиот.
По крайней мере - идиот безопасный. Весь такой возвышенно-наивный, только что не светится, как лайтсабер. Любимая фраза: "Рэйн, как вы можете так говорить?"
читать дальшеРэйн - мое имя. Рэйн Моран. Бывший джедай, бывший генерал республиканской армии, бывший изгнанник, бывший-бывший-бывший... Если оставить бывшее и поговорить о будущем, то в перспективе, я полагаю - труп. А настоящего как будто и нет. Подвешенный в "нигде" гиперпространства корабль. Подвешенный в "нигде" между "вчера" и "завтра" человек. И песчинки - другие разумные - затянутые за ним в черный водоворот.
Так вот, единственный плюс Микала, который, кстати, спит сейчас в каюте по левому борту «Черного Ястреба» - то, что к нему можно повернуться спиной. Он не ударит. Если взбунтуется и полезет драться - то прямо, в лицо. "Как и должны поступать джедаи".
Ну-ну. Можно подумать, это он был джедаем, не я.
В вылазки на планеты я его все равно не беру, по целой куче причин. Основная из которых - полная бесполезность Микала в драке. Виброклинком он первым же делом оттяпает себе ногу, гаморреанский топор попробовал поднять - и выдохся через пару замахов. А давать ему в руки что-то стреляющее, в то время как я с мечами в руках иду на противника - гарантированый способ самоубийства, даже в доспехе. Тем более что доспехи я не люблю: мешают. Вторая... гм. Вы когда-нибудь пробовали сражаться за свою жизнь, омываемые потоком ценных советов на тему того, как нужно поступать, чтобы поступить правильно?
Вот-вот.
А еще - я никому не доверяю свою спину, даже идеалистам. Особенно идеалистам.
...бешеная ярость бьется в висках. Размывает ярко-белый силуэт впереди. Не способна растворить голос, холодный, заносчивый.
- Ты вернулась - почему?
Щелк. В глазах резко проясняется. Мне нельзя терять голову. Нельзя, пока...
- Я хочу получить имущество: своих людей и корабль, обратно.
Осторожно, очень осторожно. Не думай, не вспоминай, как под теплом тела тает снег и рвется в прозрачный воздух пар от дыхания. "Мои люди"... Да, мои! Мои - еще с Малакора. Мой подчиненный сейчас замерзает на поверхности Телоса, и это не равноценно паре надменных джедайских глаз, вытекающих под моими пальцами. Мой подчиненный - и другие, ожидающие под стражей. Бездна в голосе странной старухи. Взлохмаченная копна волос и усмешка авантюриста. Попискивающая тумбочка-астродроид. "Тумбочка" вывела подбитый корабль к Перагусу(2) через астероидное поле и спасла наши жизни. Старуха вышла навстречу собирающемуся меня убить дарксайдеру и лишилась руки. Обаятельный мерзавец раз за разом прикрывал меня в перестрелке. Мои бойцы. Пускай всего лишь до Нар Шаддаа, где мы разойдемся - каждый своей дорогой. Мои бойцы, и я отвечаю за них: на правах командира. Этому меня научили Реван... и Малакор 5.(3)
- Твоих рабов арестовали ради их собственной безопасности. Представляю, как ты их запугивала, если они предпочли пребывание в клетках твоему обществу.
Атрис этого не понять. Хорошо.
Враги не должны знать твои слабые места. Этому меня тоже Реван научил. Хотя я разговаривала-то с ним раза четыре на протяжении всей кампании. Призывал на войну нас Малак - его младший товарищ, его будущий ученик.
Плохо, что Атрис не сказала мне, сколько клеток. Две или три.
- Если думаешь, что я воспылала желанием снова тебя увидеть - здорово ошибаешься.
...и спрашивать нельзя...
- Однако, ты здесь, - в общем, факт налицо. - Может, ты не так хорошо себя знаешь, как думала? Что привело тебя к нам? Ты готова выслушать приговор Совета за свои преступления? Готова признать, что мы были правы?
Белые волосы, голубые глаза. Чуть вздернутый носик на самодовольном лице. До безупречной красоты Снежной Королевы не хватает точености профиля. Всегда чего-либо не хватало, верно, Атрис? Безупречности. Смелости. Честности. Способности взять на себя ответственность и запачкать беленькие одежды.
Ты будешь стоять в стороне и смотреть, как умирают миры.
Какая же ты все-таки сучка.
- Совет боялся, - усмехаюсь, глядя, как злая гримаска разбивает кукольность черт, - боялся Ревана, боялся меня, боялся всего, что мы олицетворяли!
- Ты искала приключений, ты рвалась в бой, ты не могла дождаться, когда вы с Реваном поедете на войну! Поэтому, когда ты вернулась, тебя передали нам. Ты уже не была джедаем, потому мы тебя изгнали. Не была. Пройти Дагари Минор, Дксан и Малакор и остаться таким, как вы - выше человеческих сил. Атрис зачитывает учебник для начинающих падаванов: прямая трансляция и живой звук в качестве сомнительной приятности бонуса. Так и не повзрослевшая девочка играет в словесные кубики. Нельзя на агрессию отвечать агрессией, ваши действия вызвали страшный отзвук в Силе, ты должна была руководствоваться учениями джедаев, настоящая победа не сводится к победе материальной, ты не оставила Совету другого выбора, бла-бла-бла.
Все вы предпочли стоять в стороне. В обнимку с вашими неприкасаемыми учениями. Реван и Малак, кем бы они ни были раньше и кем бы они ни стали в войну, спасли миллиарды. У Совета не было другого выбора, кроме как вышвырнуть меня прочь? Я рада. Потому что я этого и ждала. Потому что мне не хватило выдержки, чтобы глядеть как ни в чем ни бывало в ваши непогрешимые хари. Потому что для меня тоже не было выбора: я пошла сражаться за оставленные Советом планеты, и не могла поступить иначе.
Я и теперь бы сделала точно такой же выбор.
- Я и сейчас бы сделала точно такой же выбор.
- Тогда ты погибнешь во второй раз, это цена за действия без анализа. Так учат джедаи.
- Расскажи это миллионам, которые умерли на войне; жизни которых мы могли бы спасти, если бы отправились на фронт раньше.
Им - и оставшимся в живых. Тем, кого все-таки успел спасти Реван. Расскажи. Мертвые тебя выслушают, они терпеливые, им некуда больше спешить и не на кого больше надеяться. Живые - отхлестают по холеной мордашке, осуществив тем самым мою сегодняшнюю мечту.
- Не было никакой гарантии, что вмешательство Ордена помогло бы спасти Внешнее Кольцо. Фактически было наоборот.
Девочка, просидевшая всю войну в архиве анклава на Дантуине.
- Ты не читала историю для слепых? Реван. Победил. В. Войне.
А я, оказывается, устала. Страшно устала. Не удивительно: долгий день выдался. Бой с наемниками Черки(4) - удар, прыжок в сторону с линии огня... кровь хлещет мне в лицо, когда виброклинок проходит сквозь плоть и кости, разваливая противника пополам. Я не джедай. Я почти не чувствую Силу. Но умение обращаться с оружием не проиграешь в пазаак и не потеряешь на гиперпространственной трассе. Тесные коридоры старой военной базы - не наступать на решетки, из которых брызжет разъедающим легкие газом, издалека расстрелять турели, вырваться вплотную с клинками к способным предвигаться дроидам, не наступать на решетки, не наступать на реше... Капсула с антидотом в перчатке, воткнуть в бедро Бао-Дуру, прямо через штаны - тот смущенно трет переносицу. Перепуганный твиллек в тупике у ангара, кидающийся мне в ноги: я вижу желтую форму Черки и протыкаю его насквозь прежде, чем понимаю, что он кричит: "Выведите меня отсюда!" - а Аттон стреляет, стреляет, стреляет в дергающееся на полу тело, и глаза его наливаются алым. "Накатило... я не мог остановиться". Короткий полет старого шаттла, удар, падение, темнота. Три насмешливо переговаривающихся дроида-ассасина, ждущих, когда я очнусь. Зря ждут, ой, зря...
Что ты знаешь о войне, Атрис? О войне в настоящем? О войне - в прошлом?
О войне, которая часто приходит ко мне во сне. Щедро политой кровью травой Дксана – кровь и обрывки плоти посреди минного поля, грязь на моем плаще, ноги боевых дроидов увязают в грязи, непреклонное выражение на лице Ревана: «Рэйн, поведете группу» - и корабли градом падают с неба, расчерчивая воздух черными шлейфами дыма. Лишь один из пяти успевает высадить дроидов и уйти. Разлетающейся каменной крошкой – падаван, имени которого я не помню, сбивает меня с ног прежде, чем выстрел уйдет в стену над моей головой, смеется «осторожнее»... я встречаю его в лазарете через два дня. Не встречаю – вижу: обугленную фигуру в сосуде с колто(5). Кострами, разведенными прямо на улицах, перегороженных баррикадами, усыпанных обломками зданий – победа, первая победа, первый не отданный мандалорцам мир! Иридония... Запах дыма, холодный весенний воздух, республиканцы машут мне от огня, я делаю шаг – и в этот момент меня с хохотом утаскивают к себе местные ополченцы, усаживая на заботливо подстеленную куртку и всовывая в ладони кружку с чем-то невыразимо крепким, так, что я кашляю и давлюсь, а по щекам бегут слезы. «Идите к нам, Мастер-джедай!» Это хороший сон, и приходит он редко.
...чаще – снится другое. Мостик крейсера – серый металл и огромный обзорный иллюминатор, за которым мечутся огрызающиеся пламенем звезды. Боль доносится до меня отзвуками сквозь Силу, несмотря на то, что я почти полностью блокирую восприятие, отделяя себя от боя. Слишком много кораблей, набитых людьми, взрывается в пустоте. Адмирал у карты, на которой яростные красные точки облепили неповоротливые зеленые пятнышки. Высокий техник-забрак, закаменевший над своим пультом у меня за спиной. На переключатели он не обращает внимания, смотрит туда же, куда и я – а я знаю, с самого начала знаю, что Реван не успевает привести подкрепление, и флот обречен. Разница только в том, что его убьет – мандалорцы или...
- Ты ничего не знаешь о Малакоре 5, так что молчи.
- Это был только бой, изгнанница, и ничего более.
Вот так все просто. Всего лишь бой. Всего лишь война. Всего лишь расчетные жертвы. Очень просто судить о черном и белом, отсидевшись в тылу.
Атрис. Кавар. Лонна Ваш. Зез-Кай Элл. Врук. Я повторяю этот список, имена изгнавших меня - в бессонницу.
Иногда к ним добавляется Микал.
***
Вообще говоря, "наш светоч" - я ожидала подобной едкой характеристики от Аттона, но выдала ее, к моему удивлению, немногословная Визас - не так уж прост. И явно что-то недоговаривает. Конечно, каждый из нашей случайно сошедшейся группы многое держит при себе и не спешит откровенничать с окружающими, поэтому основную часть своего свободного времени я трачу на то, чтобы шляться по кораблю и говорить-говорить-говорить, по ниточке вытягивая из спутников информацию. Прошлое. Настоящее. Взгляды на жизнь. Сильные стороны. Уязвимые точки... Все, что может помочь нам выжить, хотя бы еще один день, неделю, месяц. Все, что следует знать и учитывать. Все, что может нам повредить.
Меня беспокоит то, что я точно помню: Микала я встречала раньше.
А Микал все отрицает.
Ложусь на кровать в медблоке. Сцепив в замок пальцы и закинув руки за голову. Ну да, медблок нынче что-то типа моей личной каюты. А что делать? "Ястреб" переполнен, и на шесть коек в кубриках приходится восемь не-механизмов. «Скольких еще мы собираемся взять? Корабль - не Галактика, тут не так много места» - всплывает в памяти голос Креи.
А... странно.
Сначала старуха резко протестовала против появления библиотекаря, а затем - так же резко – замолчала. При том, что каждую нашу беседу наставница не устает "открывать мне глаза" на Аттона с Бао-Дуром. Чуть меньше достается Визас и вуки, вероятно, в силу пола и вида, дроиды - пока что вне категории "ограниченных тупых негодяев". А с Микалом словно отрубило.
Я бы решила, что Крея просто боится, если бы не чувствовала иное. Это Микал боится Креи. Точно пропасти, в которую не решаешься сделать шаг.
Закрыть глаза. Отключить мысли. Выбросить из головы Микала и Крею, расслабиться, провалиться в полудремотное состояние, глубже, глубже...
... смуглая девочка с десятком косичек – я, показывает зеркалу розовый длинный язык и кружится-кружится, глядя, как развевается новенький коричневый плащ... тяжесть рукоятей в ладонях, противник - намного старше, рыжеватый, коротко стриженый, куда лучший фехтовальщик, чем я - пятится под моим натиском, отпрыгивает, выключает мечи:
- Почему? Мастер Кавар, ведь я уже почти победила!
- Ты теряешь самоконтроль, Рэйн.
Сажусь на койке и тру руками глаза. Ага, теряю. До злых слез иногда. Бывший друг... впрочем, у джедаев нет друзей, нет любви, нет привязанностей, есть только долг и Великая Сила. И когда «долг» велит отсечь "падшего" товарища от восприятия этой самой Великой Силы - туда товарищу и дорога.
На себе бы попробовали свое "лекарство", ублюдки.
Усмехаюсь. Ну, вот и все, оплакали свою несчастную жизнь - и хватит.
Впрочем, жизнь у меня была самая что ни на есть обычная. Сирота со способностями, обучение в Ордене, перспектива уверенного-стабильного-положения-на-хорошем-счету. Не талант, до Ревана далеко - но и не из последних. И героический выбрык, когда, как мне показалось, Орден изменил своим принципам.
Теперь-то я понимаю, что это мы, ушедшие вслед за Реваном, изменили принципам Ордена. Настоящим, не той восторженной лабуде, которая бушевала в наших молодых головах. И много еще чего неприличного в адрес вышеупомянутых принципов... да и лабуды, в общем-то, тоже.
***
Двухмеровый черный силуэт в коридоре. Вырастает бесшумно из бокового прохода. Хищник. Острые клыки, сухой удушливый запах свалявшейся шерсти, чуть слышное ворчание поднимается от груди - выше, сквозь глотку, сквозь сжатые зубы...
Не спит. Охотится. Ждет.
«Знай, что я наблюдаю за тобой, следую тенью за твоими скитаниями по темным местам Галактики. Однажды я покажу тебе, что такое ненависть и что такое жизнь».
Крея его притащила. На Нар-Шаддаа. Где мой «отряд» так и не разбежался в разные стороны. Вместо этого на борту появились слепая, дроид и вуки.
- ...и тут я, если честно, понял, в какое дерьмо мы влипли, - Аттон ерошит волосы, до ужаса напоминая мальчишку. Как бы не так: он младше меня от силы года на два, - и решил, что пора делать ноги. Вместе с кораблем и желательно сильно дальше от Нар Шаддаа.
- А я вас типа пешком по космосу догоню?
- Ну... типа так.
Фыркаю, наглядно демонстрируя все, что я думаю об авантюристах и профессиональных игроках в паззак.
- Джедая «Обмен»(6) хотел заполучить невредимым, - резонно замечает Аттон. – А на компаньонов джедая приказы Гото(7) не распространялись, такая вот незадача. И когда по мои ценные части тела прибежали орды баунтихантеров, желающих использовать нас в качестве наживки – причем, безразлично в живом, мертвом или покалеченном состоянии...
Отмахиваюсь рукой. Я ведь на самом деле не злюсь, и Аттон это отлично чувствует. Словечки типа «предательство» хороши для тех, кто исхитрился остаться чистеньким – Атрис там или Микала. А я эти десять лет в изгнании не крестиком гобелены вышивала. Обитала на том же дне, что мой собеседник: охота за головами, наемничество, гонки на свупах, пазаак, и не прилетать на одну и ту же планету дважды.
Можно было вернуться к Ревану. Его Империя росла на глазах, всасывая в себя людей – всех, кто мог обращаться с оружием: бывших джедаев, бывших пилотов, бывших солдат. В дополнение к тем, которые воевали в Мандалорской кампании. Их было много: как раньше - Реван звал, и за ним шли... Требовалось – еще больше, Реван, теперь уже Лорд Реван, Дарт Реван – объявил войну Республике. Космос исчертили хищные силуэты ситских крейсеров, улицы оккупированных миров патрулировали штурмовики в блестящих доспехах, а вербовщики по кантинам едва только не дрались за каждого из хоть сколько-нибудь умелых наемников.
Не вернулась. Даже, когда исчезла первая боль – вместе с остатком денег, полагавшихся ветерану-отставнику. Изгнанникам выходных пособий не полагается: прощальное проявление джедайских принципов альтруизма и нестяжательства.
Я просто не могла позволить Ревану... да и Малаку, увидеть, во что я превратилась. Не могла позволить себе оказаться там - в казармах военного корабля, среди людей, которые могли меня помнить.
Лишенный Силы джедай.
Так что с морализаторством – это уже не ко мне. Выветрилось, вместе с самой моралью. Да если бы и не так... что, разве кто-то из здесь присутствующих приносил мне присягу? Разве что Бао-Дур.
- ...и тут твой психанутый приятель мне объясняет: «Думаю, он хотел, чтобы мы отдали ему генерала».
- А. А ты чего?
- А что мне еще оставалось, - не без ехидства откликается Аттон, - если я стоял прямо на линии огня? Мордой к спутничкам, спиной к пол-дюжине дуро. Спросил, какое из этих синюшных рыл он хотел бы прикончить лично.
- И?
- «Того идиота, который взялся нам угрожать, вместо того, чтобы стрелять сразу».
Так вот и разобрались с вопросами дезертирства.
С поверхности Нар-Шаддаа «Ястреб» все-таки улетел. Недалеко: ровно до промышлявшей в этих же небесах яхты Гото, у которого я на тот момент уже пребывала в статусе то ли почетного гостя, то ли опасного пленника. Конференц-зал и целостность моей тушки, по крайней мере, являлись доводом в пользу первого варианта, хотя замок на дверях вкупе с жизнерадостным обществом трех пыточно-боевых дроидов наводили меня на мысль о втором.
До тех пор, пока во вскрытую дверь не сунулись две до боли знакомых рожи: забрачья и человеческая.
Не могу сказать, что я не обрадовалась их появлению. Хотя после, вытянув из бибикавшего Т3 детали спасательной операции - побочным результатом которой оказался, кстати, и вуки, умудрившийся попасть к Крее (к Крее! – мать вашу, с такой-то удачливостью в наш тесный коллектив смертничков) в жизненный долг – только что за голову не схватилась.
Сумасшедшие. Уроды. Обалдуи.
Везунчики чертовы.(8)
Ханхарр смотрит на меня пару секунд, не больше. Тихо рычит – не приветствие, не угроза. Обозначение. Вижу – не спишь – бодрствую – жду.
«Когда ты умрешь, мой долг будет уплачен».
Идет дальше.
Усмехаюсь.
Славный подарочек нам подкинула мой новый учитель. Первобытного убийцу-философа, мечтающего истребить человечество. За отсутствием особого интеллекта с человечеством у него, конечно, ничего не получится.
А может, не за отсутствием.
Ханхарр считает необходимым заглядывать в глаза своей жертвы, когда она умирает. Единственно достойным образом действий, все остальное – слабость и страх.
...истребляя мандалорские племена, ты слышала их предсмертные крики? Тебе не хотелось заткнуть уши, твое сердце не оцепенело от жестокости? Я знаю о вас, джедаи, о вас и о ваших «боевых подвигах». Ты тот самый трус, использовавший планеты, чтобы уничтожать противников. Убивая моих соплеменников, я смотрел им в глаза, чтобы они поняли, ради чего умирают. Ты не смогла так поступить со своим племенем. Они погибли мучительной смертью, сами, и одна лишь ты была этому свидетелем.
Я его не ударила. Выслушала с каменной мордой, тихо радуясь, что Бао-Дура нет рядом. Я-то и не такого наслушалась по кантинам.
Про Ревана. Про себя. Про генератор теневых масс.(9)
***
«Ночь» по корабельному времени часто кажется бесконечной. На планетах все-таки проще. Я поэтому и хватаюсь за любую возможность подзаработать, а то и помочь кому-то бесплатно, к вящему неудовольствию Креи: в соответствии с ее убеждениями переизбыток гуманизма, равно как, впрочем, и переизбыток агрессии расходятся по галактике, точно эхо, неизбежно подводя к апокалипсису нашу цивилизацию. Ну да в отсутствие ворчливой наставницы никто не мешает мне щедро проявлять гуманизм, не менее щедро уравновешивая его разрушением и убийствами. И, набегавшись, засыпать.
Выбравшись из медблока, ковыляю в сторону склада. Занятие абсолютно бесцельное: нет там ничего интересного, кроме десятка контейнеров, кажущихся одиноким островом в пустоте. «Ястреб» - корабль грузовой: пища, боеприпасы и ремкомплекты на восьмерых живых и трех с половиной дроидов занимают не так уж и много места. Даже с учетом того, что оружия у нас хватит на маленькую войну.
Кто сказал, что она еще не идет?
На республиканский контракт я согласилась с безденежья. Пазаак хорош, когда у тебя есть Сила, в противном случае, как и с любой азартной игрой: рано или поздно окажешься на мели. О сути контракта, думаю, мне уже не узнать: мое в нем участие исчерпалось прибытием на борт крейсера, символично именуемого «Предвестник», получением профилактического курса медикаментов и витаминов, радостно вбитых в медицинскую карточку оживленно засуетившимся вокруг моей отощавшей тушки доктором... и пробуждением в чане с колто в шахтерской колонии на Перагусе. В компании четверых мертвецов, еще двоих в морге и целого горнодобывающего комплекса, заполненного свихнувшимися дроидами и трупами.
Называется, подлечилась.
Закрываю глаза, прислушиваюсь. Сквозь переборки корабля только отпечатки сонных сознаний и эмоции зверя. Ханхарр бродит по гаражу, наверное, там и ляжет, если его не спугнуть – гигантским меховым клубком. Беда, если кто спросонья споткнется. На отведенной для него койке вуки не спит, то ли запах человеческого жилья напоминает ему о клетке, то ли тяготится соседством Креи и Микала... Что же, я его вполне понимаю.
Бреду в главный зал, непроизвольно морщусь, глядя на круглый корпус Гото, зависающий над одним из дисплеев. Правильное произношение – g0t0, но выговаривать все нули желающих не нашлось, вот и зовем дроида по имени разработчика. Благо ни один из них не возражает против подобного смешения идентичностей. Да и что такое этот навязанный нам угрозами разнести корабль на куски «дар доброй воли», кроме как передатчик голоса загадочного криминального босса?
Распространенный стереотип. Тихонько смеюсь, растекаюсь в штурманском кресле в рубке; интересно, скольким живым разумным заблуждение, что дроиды – лишь придатки, нечто сродни самодвижущимся паяльникам и предметам меблировки, стоило жизни? Всем шахтерам Перагуса – точно.
С возвращением в Республику, Рэйн. Можешь радоваться собственной значимости – одного твоего присутствия хватило, чтобы угрохать планету и всех ее обитателей. Для последнего не потребовалось даже находиться в сознании. Мысленно аплодирую придумавшему замаскировать ассасинов под надоедливых протокольных дроидов, балбесам же, приставившим одного из них программировать шахтное оборудование – чем бы железяка ни тешилась, лишь бы не трепалась над ухом - аплодирую за особую одаренность посмертно.
Они ведь так и не поняли, что их начало убивать.
А вот напустившим на меня механических убийц ноги при встрече вырву. Знать бы, кто.
Кандидатур много. Я же теперь на редкость востребованная персона. Во-первых, охотятся за мной два Лорда Ситов, как минимум. Двое – проявивших себя, Крея упомянула троих, а сколько их там на самом деле одной только Тьме ведомо. Сами они за мной, конечно, не бегают: для этого есть подчиненные и ученики, что не может не радовать, Лордам я не ровня, а с другой стороны - раздувает список противников в сторону бесконечности. Во-вторых, «Обмен». Ситам я нужна мертвой, преступному синдикату – живой, впрочем, баунти-хантеры посчитали, что за тушку форсъюзера им все равно заплатят, так что особой разницы в их подходах я как-то не углядела. Нас все время пытается кто-то убить, мы все время куда-то бежим...
Горькая ирония ситуации: все это из-за того, что меня по-прежнему считают джедаем.
Джедаи меня тоже хотят убить, что примечательно. Эти меня называют ситом, чудовищем, порождением мрака. Выползшей из пустоты мразью. Особенно красноречивым был Врук, я прямо-таки заслушалась, прежде чем активировать меч – «ты пятно на репутации Ордена», «мне давно следовало тебя остановить», «ты... и твои связи (тоном, каким вещают о неразборчивых сексуальных контактах, а не о круге общения) всегда были предметом спора в Совете». Птьфу. Я прикончила его с удовольствием, хотя первоначально шла за ответами на скопившиеся вопросы.
Я не знаю, кто я.
Смотрю на себя в зеркало. Черные волосы убраны в жгут, желтоватый отблеск в глазах. Черные, крепкие и немаркие, штаны и рубаха. Черный плащ, снятый с убитого сита. Потом я нашла джедайский, в руинах анклава на Дантуине. Почти моего размера... Тяжелая ткань, такая знакомая на ощупь, приятно-привычная. Легкий запах плесени, невзирая на якобы-герметичный шкафчик - результат пятилетнего пребывания во влажном подвале. Женщину, хозяйку плаща, завалило обломками потолка во время бомбардировки планеты Малаком. Прямо в постели, лайгреки(10) обглодали кости...
Точно, что не джедай.
Коричневый плащ я продала родианской торговке на Нар-Шаддаа; желающих носить его среди моих спутников не нашлось.
***
- Что тебе нужно, человек?
Усмехаюсь в клыкастую морду. С Ханхарром нужно говорить жестко. В понимании этого вуки сила неразрывно связана с унижением, сильный не упускает случая поставить ногу на горло слабому и медленно вдавить подошву в кадык.
Хочешь заслужить его уважение – веди себя, как «подобает» сильному.
Микал, услышавший одну из наших бесед, просто в ужас пришел. И одарил меня почти полуторачасовой речью (редкие вкрапления «да», «нет», наводящих вопросов и финального «пошел в задницу» с моей стороны не в счет) на тему того, что раскаянье, искупление и дорога к Свету для меня еще не потеряны. Вытерпела я это занудство лишь для того, чтобы разузнать, что белоголовому исследователю, рывшемуся в библиотеке анклава, когда мы с ним повстречались, ничего не известно о связях Силы. Кроме общеэнциклопедической информации.
...но нет ничего невозможного: я не очень-то верил в боевую медитацию Бастилы, пока сам не увидал ее в действии...
Вот оно.
Торжествующе ухмыляюсь, спохватываясь, что ухмылка приходится в мохнатую спину – не дождавшись ответа, Ханхарр побрел в поисках уединения и покоя в кормовую часть корабля. Эээ, так и авторитет потерять недолго.
- Подожди.
Данным тоном уместнее бы сказать «подождешь» - даже не приказ, констатация факта: Ханхарр остановится и ответит на заданные вопросы.
- Почему ты убил Миру?
Смерть рыжеволосой охотницы, приятельницы покойного Зез-Кай Элла, мне безразлична. Я уже позабыла ее лицо – девушки, выстрелившей в меня дротиком со снотворным, в отношении которой Ханхарр подбил предыдущий жизненный долг. Вуки выдает невнятную речь, ожидаемо: глупая девочка, не любившая убивать, пожалела напавшего на нее зверя. Странные существа люди. И большинство не-людей. Жалость им представляется благодеянием, люди жалеют и сами требуют жалости; снисходительность, как к слабейшим, не разъедает их душу в рану... Странные существа люди, в сравнении с которыми этот примитивный дикарь, с браслетами раба на запястьях и остатками рабства в сердце, кажется иногда много более мудрым и гордым. И... понимающим.
- Обещаю, что никогда не спасу твою жизнь и не откажу тебе в смерти, - выпаливаю, задрав голову, чтобы встретиться с вуки глазами. Не знаю зачем. Захотелось. Должен же это сказать хоть кто-то. Должен быть в мире кто-то, кто выберет не унижать, а убить. И чувствую через Силу горячую благодарную вспышку:
- Это единственное услышанное от человека обещание, которое я приму.
***
Значит, Микал.
Пафосный-наивный-правильный паренек Микал, со слабенькими... неразвитыми – педантично корректирует внутренний голос, форсъюзерскими способностями, помнит боевую медитацию Бастилы Шан. Для солдата Республики слишком молод, - шелестит в мозгу, - сколько ему было лет при битве за Звездную Кузницу(11)? Семнадцать, не больше. Кандидат в сельскохозяйственный корпус? Недоученный падаван какого-то лекаря?
И, сейчас я уже уверена, - джедайский засланец.
Веселенькая у меня подобралась компания, ничего не скажешь. Бывший убийца, неудавшаяся убийца, сломанный дроид-убийца – ржавые останки которого мы вчетвером с Аттоном, Бао-Дуром и Великой Силой перетащили в гараж из кладовки, облюбованной для ночного отдыха Мандалором; дикий зверь, летающая бомба с часовым механизмом... теперь вот еще шпион. Ставим очередную галочку в список.
И ведь не выгонишь паршивца, хотя очень хочется, черт с ним, с медиком в группе, обойдемся, здесь половина бывших военных, бинтовать раны умеют. Его придется оставить на корабле по тем же причинам, по которым я не прикончила Визас. Слепая миралука, бросившаяся на меня с коротким алым клинком на Нар-Шадаа - всего лишь ниточка к тому, кто ее послал. Лорду, которого уже нельзя назвать человеком... вообще нельзя назвать живым существом. Визас говорит о нем просто - «Мастер», и в ее интонациях явно звучит «хозяин», а не «учитель».
- Почему он пощадил ее? – верчу в руках свежесобранный меч. Впервые с тех пор, как я вогнала свой прежний в расплавленный камень в зале Совета. Хозяин Визас уничтожил ее планету. Всех существ на Катарре(12). Пришел и выпил жизнь целого мира, будто чашку с водой.
Старая женщина в бурой хламиде, стоящая ко мне спиной, пожимает плечами. Впрочем, мне и не требуется видеть ее лицо – читать по нему бессмысленно, а тонкие, строго поджатые губы, капюшон, прикрывающий глаза, и пару седых косичек, спускающихся из-под него на грудь, я помню и так. Кто ты, Крея?.. не джедай, не сит... «Я только зеркало, в котором отражается то, что не могут видеть твои глаза». Голос, вышвырнувший меня из небытия на Перагусе, обратно в жизнь.
«Проснись».
Смешно. Я стояла в одном белье, мокрая и замерзшая, смердя на весь морг высыхавшим на теле колто. Не понимая, как я здесь оказалась, как близко подошла к грани смерти. Того, что значит прозвучавший в моей голове настойчивый шепот. Я проснулась... проснулась по-настоящему. От сна, затянувшегося на долгие десять лет.
- Может быть... - Крея медлит пару секунд, потом все-таки принимает гипотезу за возможную и озвучивает ее, - он связан с ней так же, как я с тобой. Если так, мы, возможно, сможем использовать ее смерть.
Связи в Силе между учителем и учеником - заурядная вещь, никого ими не удивишь среди одаренных. Обучение это ведь нечто большее, чем простые передача и впитывание информации. Как устроен мир, как передвигать Силой предметы, как правильно наносить удар... Учитель, когда ты попадаешь в Орден ребенком, становится самым близким для тебя существом. Семьей?.. я не знаю. Не знаю, что такое семья. Но помню, кем был для меня учитель. Гордую за мои достижения улыбку, когда получилось выстроить Силой башенку из четырех камней. Инфокристалл: «послушай, тебе понравится». Смешное слово «понравится»... Женщина пела обо мне – не зная меня, она точно заглянула в самую душу и выразила то, что увидела, словами, которые я сама никогда бы не смогла отыскать. Фонтан во дворе анклава, ветер с равнины – в лицо, холодные иголочки звезд... то, как мне захотелось подпрыгнуть и уйти прямо в это небо, вверх. Ощущение присутствия рядом: словно теплая ладонь берет тебя за руку и ведет – «а теперь попытайся почувствовать, прикоснуться к этому человеку: его страданиям, его радости, его жизни». Семья - неточная аналогия. Какая семья научит слепого видеть? Немого говорить? Какая семья в сражении, бок о бок, будет отбивать мечом бластерные разряды, прикрывать спину, предчувствовать каждое из твоих движений?
О какой семье будешь знать - такое же.
Это и есть связь Силы. Ощущать эмоции того, с кем ты связан, проживать их, точно свои. Чувствовать его присутствие рядом, даже будучи разделенными расстоянием...
Но никто никогда не слышал о связях, сильных настолько, что если умирает один, то это убьет второго. «Связь, соединяющая две жизни, противоестественна», - выдал мне на прощание Врук. - «Возможно, это своего рода наказание?»
- Будь готова пожертвовать миралукой, - резюмирует Крея. - Ее гибель может обеспечить нам время, необходимое, чтобы разделаться с ее повелителем.
Холодная тварь, с которой мы срослись жизнями, одновременно очутившись на грани смерти. Говорили, что бывает и так... теперь я точно знаю: бывает. Кажусь ли я ее тенью? Или она - моей?
- Вероятно, я смогу ее убедить покончить с собой.
- Если ты обладаешь подобной силой... - улыбка Креи едва заметна, - нет нужды пачкать руки, когда можно заставить другого самого вонзить клинок в свое сердце.
Вероятно, я переоцениваю свое хладнокровие. Срываюсь на смех, и он гуляет по кубрику, точно гулкое бездомное эхо.
- Подожди, - на этот раз в ее голосе мне мерещится понимание и почти сочувствие, - проживешь еще столько же и увидишь, какой броней покроется твое сердце.
***
Мы словно кружимся в странном танце, Крея и я. Не касаясь друг друга, и не теряя друг друга из виду, и каждое движение зависит от того, которое только что совершил противник-партнер. Блок-выпад-удар-отклониться. Крея манипулирует мной, как всеми на корабле – я фиксирую эти манипуляции, почти не прилагая усилий. Скупую похвалу...
- Слепая опасна. Нужно было убить ее.
- Сначала я собираюсь вытащить из нее информацию, - весело усмехаюсь, подкидывая на ладони оплавленную стальную трубку, - кроме того: мне понравился ее меч.
...в улыбке, когда я проявляю пренебрежение к жизни своих людей или же нарочито каюсь: «да, ты права, мне следует прислушиваться к твоим словам, я буду думать перед своими поступками, обязательнно-обязательно». Топорное, практически неприкрытое давление: «мнение имбецилов и дураков нас с тобой не должно волновать». Точно дозированную информацию – о моих товарищах, о врагах, о себе, о мире - ровно столько и в тех словах, что должны сформировать у меня строго определенное мнение, подтолкнуть к строго определенным поступкам.
Крея манипулирует мной, а я пытаюсь манипулировать ей. Просчитывать реакции. Говорить то, что она хочет услышать. По фразе, по слову, по интонации вычленять из того, что она готова мне приоткрыть, случайные ниточки-оговорки, позволяющие заглянуть глубже в ее истинные намерения. Не верить ни единому слову, в котором я не увидела ни второго, ни третьего «дна», и оставлять их на будущее, намертво фиксируя в памяти. И в то же время - учиться у нее. По-настоящему. Открываться, позволять ее голосу звучать у себя в сознании, мысленно протягивать руку, позволяя вести туда, где находится...
- Представь себе воды Зала Тысячи Фонтанов, каждый поток движется бесшумно и успокаивет. Представь лед Телоса, холодный и гладкий, как он образуется...
...на плато, и танец снежинок в воздухе, и рвущийся из шаттла дымок...
- А теперь перенесись в космос и почувствуй корабль вокруг себя. Пройди сквозь металл, понаблюдай за душами и умами тех, кто бродит по его коридорам. Ты увидишь: их мысли, мечты и переживания заполняют его пространство.
- ...мои ноги уходят от пепла Катарра, я не должна бояться, в страхе - смерть... - миралука медитирует в кубрике.
- ...переверни карту +1/-1 всего девять-десять. Переверни карту +2/-2, всего восемь-одиннадцать. Переверни... - приходит из рубки. Аттон.
- ...твои приказы все еще звучат, генерал, и я следую за тобой, как на Малакоре 5...
...и еще что-то, на самой границе слышимости, то ли скрежет огромного механизма, то ли разговор на неизвестном мне языке.
- А звуки на заднем плане...
- Не сейчас, - обрывает Крея. – Сосредоточься на моем голосе. Услышь меня. По-настоящему услышь меня.
«Малакор» - проносятся последней ускользающей ниточкой в моем восприятии слова Бао-Дура. А потом...
- Ты встала на долгий путь, Изгнанница, - голос Креи у меня в голове звучит неожиданно тепло.
- А Т3-М4? – с любопытством интересуюсь я.
- Дроидов невозможно «прочитать» таким образом. То же самое и с алиеном, который служил тебе во время войны. Зачастую, лучше читать их импульсы или образы, чем пытаться разобрать рассуждения, выраженные словами. Поэтому он безмолвен для тебя. Я выяснила, что его импульсы холодны, а мысли черны.
«Малакор»...
Ярость во мне мешается с радостью. Значит, импульсы холодны и мысли черны? Хорош-шо. Я запомню, учитель: благо, и злость в наличии, и на память по сей день не жаловалась. А вот то, что ты не «чувствуешь» иридонца и не можешь как следует покопаться у него в голове – отлично. Преданность редкое по нынешним временам качество, и оборотная сторона преданности – уязвимость. Чем меньше у тебя информации, тем меньше возможности навредить.
- Конечно. Теперь понятно, почему я ничего от него не слышу, - лгу я без зазрения совести. Вероятно, слишком уж равнодушно – потому что Крея пристально «всматривается» в меня. Не глазами, которые у нее давно атрофированы: прицельным импульсом Силы. На какой-то миг я ощущаю себя прозрачной, как пластинка транспаристила: щенок тук’аты(13) осмелившийся бросить вызов ранкору, но злая радость – слишком обыденная эмоция, и меня «отпускает».
- Это характерно для примитивных сознаний, - решает укрепить во мне «правильный» образ мыслей старуха. - У него нет собственного мнения.
- Кроме этого, в мыслях Аттона было что-то не так, - я прикусываю язык, понимая, что прикрывая товарища, откровенно подставляю второго.
- Конечно же, - поясняет Крея. - Это из-за того, что Аттон на самом деле не играет в пазаак. Он просто прокручивает колоду и ходы в голове. Для него не составляет труда полностью перечислить последовательность запуска двигателей, или вспомнить космические маршруты на другом участке Галактики. Потом... потом ему придет в голову что-нибудь непристойное. Я думаю, он гораздо умнее, чем кажется. Хотя, возможно, он обычный дурак.
Усмехаюсь. Все как всегда, учитель? Начали обучением, кончили набившим оскомину «смотри, как этот авантюрист таращится на твои вторичные половые признаки». Логику потеряли где-то посередине, но это такие мелочи.
- Возможно. Я думаю, мне стоит поговорить с ним, - делаю паузу. И улыбаюсь, одними губами. – Проверить, как у него идет игра в пазаак.
Такая же тонкая улыбка в ответ.
Иногда я сомневаюсь: зачем. Правильно ли я поступаю, ввязавшись в эту игру. Глупый щенок тук’аты... Крею боятся и ненавидят все, даже Бао-Дур, принимавший любое мое решение, улучил момент, чтобы предупредить: «осторожнее с этой женщиной, генерал». А уж сколько раз озвучивал свои мысли Аттон – начиная со вполне характерных для него шуточек: «ты сморщила нос, и мне показалось, что я увидел перед собой старую ведьму», кончая обескуражившим меня беспокойством: «что ты делаешь с собой, Рэйн?».
Я отшучиваюсь. Говорю, что все под контролем. Апеллирую к интеллекту со здравым смыслом: человека, с которым связано мое физическое существование, лучше держать под присмотром, на «Ястребе»...
Но при этом - знаю: наши жизни связали Сила и случай, но принять ее, как наставника, было моим собственным выбором.