Не люблю Мицунари. Но при этом в этой версии он мне нравится.
29.05.2010 в 09:49
Пишет Аликс Альберти:дурдом на отдыхе
ну я как обычно
в смысле, фанон у меня такой, прямо в мозг сразбегу, и ошметки
Адов фанон. Вот появится официальная версия - тогда и проверим, насколько это фанонный гон.
Иправленная и переработанная версия того куска про "педагогическую поэму".
фэндом: Sengoku Basara
название: как обычно, без названия; соматическое отделение (рахитик, туберкулезник и акромегалик) на выгуле.
автор: да я, кому это еще надо
действующие лица: Исида Мицунари, Токугава Иэясу, Тоётоми Хидэёси, Такэнака Хамбэй
жанр: в мозг, исключительно в мозг
краткое содержание: нет его, откуда бы? Сообразили на троих, а Токугава в роли судьбоносного шкафа
читать дальшеИсиде Мицунари – четырнадцать, и он знает, что подслушивать нехорошо. Подглядывать, впрочем, тоже, но сейчас не о том речь. Подслушивать нехорошо, но Исида Мицунари все равно ничего не может с собой поделать. Тем более, успокаивает он себя, все равно он ничего толком не слышит. И вообще, сейчас за перегородкой обсуждают вовсе не ближайшие военные походы, не донесения разведчиков и даже не давешнюю охоту. Откуда Исида это знает, ведь он все равно ничего не может разобрать?
Просто… просто он не подслушивает. Он просто вжался в угол и слушает, как разговаривают эти двое, и, судя их голосам, они в кои-то веки говорят не о делах, походах и планах.
Они… они просто разговаривают.
А Исида Мицунари – слушает.
Один голос – низкий и грубый, его слышно реже, чем второй голос, даром что он – мягкий и тихий. Хотя Исида Мицунари уже знает, что на поле боя этот голос звучит совсем, совсем не так, когда перекрывая шум битвы, отдает команды и подбадривает воинов… Да и первый голос может, оказывается, быть еле слышным, и это всякий раз все-таки удивляет Исиду – вот как сейчас. Ведь он привык к громоподобному рыку, сотрясающему воздух на много кэн вокруг.
Они просто разговаривают. Исида так редко слышит их голоса – такими. Едва слышный смех непривычен. Обычный смех, без подколки, без издевки. Исида даже не пытается понять, о чем они сейчас могут беседовать, ему не до того. Он старается запомнить эти голоса, такие знакомые и в то же время…
Легкие шаги. Слишком быстро для того, чтобы успеть завернуть за угол.
- Исида-кун, а что это ты тут делаешь?
Пока еще Такэнака Хамбэй смотрит в упор, хоть Исида Мицунари уже совсем скоро вымахает как минимум на голову выше. Исида открывает рот, но ответить ему нечего и поэтому остается только смотреть, как взгляд глаз странного фиолетового цвета стремительно холодеет. Как обычно, когда Такэнака Хамбэй смотрит на кого-то кроме Тоётоми Хидэёси.
Исиде Мицунари – семнадцать, и ему кажется, что весь замок Осака знает, о чем он думает.
Поэтому Исида Мицунари напускает на себя еще более непроницаемый вид, поджимает губы и смотрит по сторонам из-под белесых ресниц, прищурившись, точно через прицел.
Он ненавидит Токугаву Иэясу – потому что рукопашные учебные бои с ним так любит Тоётоми Хидэёси. Но ненавидеть Токугаву проще и легче, потому что с Токугавой не приходится постоянно соревноваться в том, кто из них быстрее. Он, Исида Мицунари, быстрее, даром что Токугава, конечно, сильнее. Зато у Токугавы все-таки есть одно преимущество. Токугава тут точно не самый умный и не способен бить одним словом – да что там одним словом, одним вздохом.
Исида провожает взглядом Токугаву – тот, улыбаясь от уха до уха, развлекается – усадил себе на плечи двух мальчишек, и кружится все быстрее и быстрее. Мальчишки радостно визжат, самураи хохочут, здоровяк Токугава продолжает улыбаться. На самом деле, конечно, Токугава красуется перед дамами, чинно восседающими на балконе женами и дочерьми военачальников из свиты Тоётоми. Дамы хихикают и прячутся за веерами.
Исида Мицунари сплевывает, отворачиваясь. Его не интересуют женщины, его интересует только война. Ну, и Такэнака Хамбэй. И ему кажется, что об этом знает весь замок Осака.
Исида пытается успокоиться, он изо всех сил старается выглядеть холоднее трупа, и это ему отлично удается. Даже Токугаве не удается вывести его из себя, хоть он и старается.
Вывести из себя Мицунари удается только Такэнаке Хамбэю, и, похоже, Такэнака не прилагает для этого ни малейших усилий.
И вот этому Исида завидует, завидует искренне, завидует по-черному. Он завидует тому, что этот чертов умник – единственный, кого слушает Тоётоми Хидэёси, он завидует тому, как быстро и легко Такэнака принимает правильные решения – и как стойко способен принимать поражения. Точнее, способен этого не показывать, ведь так? А еще Исида Мицунари завидует, потому что Такэнака Хамбэй – все еще самый быстрый, хоть каждый новый бой дается ему тяжелее и тяжелее.
И Тоётоми ценит только его одного.
А Такэнака Хамбэй делает все, чтобы рядом с Тоётоми Хидэёси больше не было никого – кроме него. Ни женщины, ни мужчины. И ему это удается, ему это хорошо удается!
Да, Исида хорошо знает, что между этими двумя нет ничего, подобного тому, что бывает между мужчиной и женщиной – ну, или между двумя мужчинами. Это отношения совершенно иные, но от того не менее крепкие. И, да, он завидует им. Потому что у него нет никого, кто бы относился к нему также… так, как к Тоётоми – к Такэнаке. Или Такэнака – к Тоётоми.
Так что Исида Мицунари ненавидит Такэнаку Хамбэя – но совсем иначе, чем Токугаву Иэясу. Ненавидит и сам себе боится признаться в том, почему так часто видит во сне эти фиалковые глаза, а когда просыпается…
- Что, Исида-кун, закатом любуешься? Или думаешь о нашем завтрашнем выступлении? – Мицунари чуть не подпрыгивает от неожиданности, когда за его спиной раздается такой знакомый тихий ехидный голос.
Как обычно, Мицунари слышит эти шаги слишком поздно.
- Ничего, я думаю, на сей раз у тебя все действительно получится, - Мицунари кажется, что даже сквозь броню он всей кожей ощущает прикосновение затянутой в перчатку руки, и как всегда от таких прикосновений, перехватывает дыхание.
- Я тоже… надеюсь, - выдавливает Мицунари, слегка разворачиваясь, самому себе объясняя, что – из вежливости, потому что негоже в таком случае не обернуться к такому собеседнику...
Собеседник же, как обычно, улыбвается одними лишь уголками губ, слегка потрескавшихся, пересохших. И, как обычно, Мицунари смотрит на него сверху вниз, однако все равно не может отделаться от впечатления, что они - одного роста.
- Ну вот и замечательно, - Такэнака Хамбэй вновь хлопает Мицунари по плечу. И снова Мицунари, как обычно, кажется, что рука его чуть задерживается. – Я пришлю за тобой, за тобой и Токугавой, когда станет известно время проведения совета. Хидэёси на вас очень рассчитывает, а я на вас просто… надеюсь.
Мицунари судорожно кивает.
А потом, чтобы только не глядеть вслед, шагает куда глаза глядят, главное – в противоположную сторону.
Исиде Мицунари больно, хотя на его теле нет ни одной раны. Он смотрит по сторонам и пока что ничего не понимает. На его руках только что умер Тоётоми Хидэёси. Его только что предал Токугава Иэясу. И с ним больше нет Такэнаки Хамбэя. Исиде Мицунари впервые в жизни страшно.
Он отдал бы полжизни за то, чтобы еще раз услышать голоса тех, кого больше нет.
URL записив смысле, фанон у меня такой, прямо в мозг сразбегу, и ошметки
Адов фанон. Вот появится официальная версия - тогда и проверим, насколько это фанонный гон.
Иправленная и переработанная версия того куска про "педагогическую поэму".
фэндом: Sengoku Basara
название: как обычно, без названия; соматическое отделение (рахитик, туберкулезник и акромегалик) на выгуле.
автор: да я, кому это еще надо
действующие лица: Исида Мицунари, Токугава Иэясу, Тоётоми Хидэёси, Такэнака Хамбэй
жанр: в мозг, исключительно в мозг
краткое содержание: нет его, откуда бы? Сообразили на троих, а Токугава в роли судьбоносного шкафа
читать дальшеИсиде Мицунари – четырнадцать, и он знает, что подслушивать нехорошо. Подглядывать, впрочем, тоже, но сейчас не о том речь. Подслушивать нехорошо, но Исида Мицунари все равно ничего не может с собой поделать. Тем более, успокаивает он себя, все равно он ничего толком не слышит. И вообще, сейчас за перегородкой обсуждают вовсе не ближайшие военные походы, не донесения разведчиков и даже не давешнюю охоту. Откуда Исида это знает, ведь он все равно ничего не может разобрать?
Просто… просто он не подслушивает. Он просто вжался в угол и слушает, как разговаривают эти двое, и, судя их голосам, они в кои-то веки говорят не о делах, походах и планах.
Они… они просто разговаривают.
А Исида Мицунари – слушает.
Один голос – низкий и грубый, его слышно реже, чем второй голос, даром что он – мягкий и тихий. Хотя Исида Мицунари уже знает, что на поле боя этот голос звучит совсем, совсем не так, когда перекрывая шум битвы, отдает команды и подбадривает воинов… Да и первый голос может, оказывается, быть еле слышным, и это всякий раз все-таки удивляет Исиду – вот как сейчас. Ведь он привык к громоподобному рыку, сотрясающему воздух на много кэн вокруг.
Они просто разговаривают. Исида так редко слышит их голоса – такими. Едва слышный смех непривычен. Обычный смех, без подколки, без издевки. Исида даже не пытается понять, о чем они сейчас могут беседовать, ему не до того. Он старается запомнить эти голоса, такие знакомые и в то же время…
Легкие шаги. Слишком быстро для того, чтобы успеть завернуть за угол.
- Исида-кун, а что это ты тут делаешь?
Пока еще Такэнака Хамбэй смотрит в упор, хоть Исида Мицунари уже совсем скоро вымахает как минимум на голову выше. Исида открывает рот, но ответить ему нечего и поэтому остается только смотреть, как взгляд глаз странного фиолетового цвета стремительно холодеет. Как обычно, когда Такэнака Хамбэй смотрит на кого-то кроме Тоётоми Хидэёси.
Исиде Мицунари – семнадцать, и ему кажется, что весь замок Осака знает, о чем он думает.
Поэтому Исида Мицунари напускает на себя еще более непроницаемый вид, поджимает губы и смотрит по сторонам из-под белесых ресниц, прищурившись, точно через прицел.
Он ненавидит Токугаву Иэясу – потому что рукопашные учебные бои с ним так любит Тоётоми Хидэёси. Но ненавидеть Токугаву проще и легче, потому что с Токугавой не приходится постоянно соревноваться в том, кто из них быстрее. Он, Исида Мицунари, быстрее, даром что Токугава, конечно, сильнее. Зато у Токугавы все-таки есть одно преимущество. Токугава тут точно не самый умный и не способен бить одним словом – да что там одним словом, одним вздохом.
Исида провожает взглядом Токугаву – тот, улыбаясь от уха до уха, развлекается – усадил себе на плечи двух мальчишек, и кружится все быстрее и быстрее. Мальчишки радостно визжат, самураи хохочут, здоровяк Токугава продолжает улыбаться. На самом деле, конечно, Токугава красуется перед дамами, чинно восседающими на балконе женами и дочерьми военачальников из свиты Тоётоми. Дамы хихикают и прячутся за веерами.
Исида Мицунари сплевывает, отворачиваясь. Его не интересуют женщины, его интересует только война. Ну, и Такэнака Хамбэй. И ему кажется, что об этом знает весь замок Осака.
Исида пытается успокоиться, он изо всех сил старается выглядеть холоднее трупа, и это ему отлично удается. Даже Токугаве не удается вывести его из себя, хоть он и старается.
Вывести из себя Мицунари удается только Такэнаке Хамбэю, и, похоже, Такэнака не прилагает для этого ни малейших усилий.
И вот этому Исида завидует, завидует искренне, завидует по-черному. Он завидует тому, что этот чертов умник – единственный, кого слушает Тоётоми Хидэёси, он завидует тому, как быстро и легко Такэнака принимает правильные решения – и как стойко способен принимать поражения. Точнее, способен этого не показывать, ведь так? А еще Исида Мицунари завидует, потому что Такэнака Хамбэй – все еще самый быстрый, хоть каждый новый бой дается ему тяжелее и тяжелее.
И Тоётоми ценит только его одного.
А Такэнака Хамбэй делает все, чтобы рядом с Тоётоми Хидэёси больше не было никого – кроме него. Ни женщины, ни мужчины. И ему это удается, ему это хорошо удается!
Да, Исида хорошо знает, что между этими двумя нет ничего, подобного тому, что бывает между мужчиной и женщиной – ну, или между двумя мужчинами. Это отношения совершенно иные, но от того не менее крепкие. И, да, он завидует им. Потому что у него нет никого, кто бы относился к нему также… так, как к Тоётоми – к Такэнаке. Или Такэнака – к Тоётоми.
Так что Исида Мицунари ненавидит Такэнаку Хамбэя – но совсем иначе, чем Токугаву Иэясу. Ненавидит и сам себе боится признаться в том, почему так часто видит во сне эти фиалковые глаза, а когда просыпается…
- Что, Исида-кун, закатом любуешься? Или думаешь о нашем завтрашнем выступлении? – Мицунари чуть не подпрыгивает от неожиданности, когда за его спиной раздается такой знакомый тихий ехидный голос.
Как обычно, Мицунари слышит эти шаги слишком поздно.
- Ничего, я думаю, на сей раз у тебя все действительно получится, - Мицунари кажется, что даже сквозь броню он всей кожей ощущает прикосновение затянутой в перчатку руки, и как всегда от таких прикосновений, перехватывает дыхание.
- Я тоже… надеюсь, - выдавливает Мицунари, слегка разворачиваясь, самому себе объясняя, что – из вежливости, потому что негоже в таком случае не обернуться к такому собеседнику...
Собеседник же, как обычно, улыбвается одними лишь уголками губ, слегка потрескавшихся, пересохших. И, как обычно, Мицунари смотрит на него сверху вниз, однако все равно не может отделаться от впечатления, что они - одного роста.
- Ну вот и замечательно, - Такэнака Хамбэй вновь хлопает Мицунари по плечу. И снова Мицунари, как обычно, кажется, что рука его чуть задерживается. – Я пришлю за тобой, за тобой и Токугавой, когда станет известно время проведения совета. Хидэёси на вас очень рассчитывает, а я на вас просто… надеюсь.
Мицунари судорожно кивает.
А потом, чтобы только не глядеть вслед, шагает куда глаза глядят, главное – в противоположную сторону.
Исиде Мицунари больно, хотя на его теле нет ни одной раны. Он смотрит по сторонам и пока что ничего не понимает. На его руках только что умер Тоётоми Хидэёси. Его только что предал Токугава Иэясу. И с ним больше нет Такэнаки Хамбэя. Исиде Мицунари впервые в жизни страшно.
Он отдал бы полжизни за то, чтобы еще раз услышать голоса тех, кого больше нет.