Мне не очень нравится «канонический» стиль, в котором история изложена в артбуке. Но когда сквозь него просматривается живая история, он совсем не раздражает. Наоборот, заставляет снова и снова вчитываться и пытаться понять, что стояло за теми или иными действиями.
суббота, 22 декабря 2007
Diwedd y gwaharddiadau
Историю пишут победители, они же ее оценивают со своей колокольни. Но история иная все-равно умудряется проскользнуть мимо сухих пафосных строчек легенды. И за первоначально кажущимся простым описанием скрывается... не то чтобы трагедия. Совсем другое повествование о других людях, об обманутых и несбывшихся надеждах. «Если я в чем-то и виновен, так это в простой жажде знаний», сказал Магнус на Никее. А ему велели отказаться не только от того, чем он жил, но и от тех, кого он вырастил и выучил (Магнус вместе с парой других примархов создал программы для обучения десантников-псайкеров – Библиариев). Библиарии, уже хорошо зарекомендовавшие себя в боя вместе с легионами, внезапно стали париями. Не один, не два, не десять, а все.
Мне не очень нравится «канонический» стиль, в котором история изложена в артбуке. Но когда сквозь него просматривается живая история, он совсем не раздражает. Наоборот, заставляет снова и снова вчитываться и пытаться понять, что стояло за теми или иными действиями.
Мне не очень нравится «канонический» стиль, в котором история изложена в артбуке. Но когда сквозь него просматривается живая история, он совсем не раздражает. Наоборот, заставляет снова и снова вчитываться и пытаться понять, что стояло за теми или иными действиями.
Diwedd y gwaharddiadau
Рождество, судя по всему, будет таким же, как и 4 года назад, - без снега. Серое, черное, зеленое, коричневое, вкрапления желтого и их оттенки, белого нет. Смотришь из окна – осень. Но когда стоишь на холме и чувствуешь, как холодный, даже морозный ветер пощипывает лицо, когда вдыхаешь этот стылый запах, понимаешь – не осень, а зима.
А на поросшем лесом холме хорошо, хоть и зябнут руки в перчатках. Небо однородного светло-серого цвета, на горизонте – темно-зеленая зубчатая гряда леса, за ней другая, но уже в тумане. За спиной шумит город, и чуть ближе – лес. Знакомый ветер, знакомый запах, но это было совсем в другом месте, на совсем другой высоте, под другими небесами. Под ногами была не земля, трава и корни деревьев, а камни. И небо было не только над головой, но и у ног. Правда, взгляд тогда стремился только вверх, к невидимым вершинам, которые скрывал густой туман, к белым прожилкам снега и льда. Высота 1751 м, видимость – не более 20 метров, по мере спускания с гор облака, дистанция уменьшается до 5 метров. Внизу – середина июля, жара, но здесь я в куртке, прячу руки в карманы и мечтаю о перчатках. Туман наступает и снизу. А то, что низ именно там, понимаешь только по отдаленному гулу горной реки. Мимо прозрачного сине-зеленого озера, к обсерватории, у подножия которой заросли низкорослых сосен, и дальше – по кромке пропасти, к горному склону. Постепенно отходишь от группы, которая тоже дробится на компании, туман обступает тебя со всех сторон, ты останавливаешься, сверяешься с ярко-желтыми и красными отметками на камнях и понимашь, что вот оно. Один на один с Горами, которые смотрят на тебя свысока, выжидающе и оценивающе. На лице чувствуешь их морозное дыхание. Тишина полная. А взгляд по-прежнему притягивают невидимые за серой вершины. Затягиваешь лямки легкого рюкзака и начинаешь подниматься по темно-серым, покрытым желтоватым и зеленоватым мхом, вверх. В туман, навстречу холоду, который не пугает, но бодрит. Спешить некуда – и опасно, и кощунственно. Время здесь замирает. В какой-то момент слышишь только собственное дыхание, шорох одежды и звуки шагов. И тогда присаживаешься на камень пошире, запрокидываешь голову и долго-долго смотришь вверх. Не холодно. Не страшно. Спокойно. Наслаждаешься тишиной и стараешься впитать в себя как можно больше этой горной магии – по-другому и не назовешь. Вниз совсем не хочется.
В некоторых местах возникает ощущение, будто ты дома. Там я чувствовала себя, как в гостях у очень хороших друзей. И отчаянно завидовала людям, которые уходили дальше и выше. Хочу вернуться туда.
А на поросшем лесом холме хорошо, хоть и зябнут руки в перчатках. Небо однородного светло-серого цвета, на горизонте – темно-зеленая зубчатая гряда леса, за ней другая, но уже в тумане. За спиной шумит город, и чуть ближе – лес. Знакомый ветер, знакомый запах, но это было совсем в другом месте, на совсем другой высоте, под другими небесами. Под ногами была не земля, трава и корни деревьев, а камни. И небо было не только над головой, но и у ног. Правда, взгляд тогда стремился только вверх, к невидимым вершинам, которые скрывал густой туман, к белым прожилкам снега и льда. Высота 1751 м, видимость – не более 20 метров, по мере спускания с гор облака, дистанция уменьшается до 5 метров. Внизу – середина июля, жара, но здесь я в куртке, прячу руки в карманы и мечтаю о перчатках. Туман наступает и снизу. А то, что низ именно там, понимаешь только по отдаленному гулу горной реки. Мимо прозрачного сине-зеленого озера, к обсерватории, у подножия которой заросли низкорослых сосен, и дальше – по кромке пропасти, к горному склону. Постепенно отходишь от группы, которая тоже дробится на компании, туман обступает тебя со всех сторон, ты останавливаешься, сверяешься с ярко-желтыми и красными отметками на камнях и понимашь, что вот оно. Один на один с Горами, которые смотрят на тебя свысока, выжидающе и оценивающе. На лице чувствуешь их морозное дыхание. Тишина полная. А взгляд по-прежнему притягивают невидимые за серой вершины. Затягиваешь лямки легкого рюкзака и начинаешь подниматься по темно-серым, покрытым желтоватым и зеленоватым мхом, вверх. В туман, навстречу холоду, который не пугает, но бодрит. Спешить некуда – и опасно, и кощунственно. Время здесь замирает. В какой-то момент слышишь только собственное дыхание, шорох одежды и звуки шагов. И тогда присаживаешься на камень пошире, запрокидываешь голову и долго-долго смотришь вверх. Не холодно. Не страшно. Спокойно. Наслаждаешься тишиной и стараешься впитать в себя как можно больше этой горной магии – по-другому и не назовешь. Вниз совсем не хочется.
В некоторых местах возникает ощущение, будто ты дома. Там я чувствовала себя, как в гостях у очень хороших друзей. И отчаянно завидовала людям, которые уходили дальше и выше. Хочу вернуться туда.
пятница, 21 декабря 2007
Diwedd y gwaharddiadau
"Есаул" (с) О. Газманов
Помнишь, как в степи гуляли,
Выбирал ты сам себе коней,
Твой последний конь, дьявол и огонь,
За тобой всегда готов был в бой.
Помнишь, как тебя любил он,
Гордо под тобой ходил он,
Как из рук твоих хлеб и соль он ел,
Был в бою так безнадежно смел.
Припев
Есаул, есаул, что ж ты бросил коня
Пристрелить не поднялась рука
Есаул, есаул, ты оставил страну
И твой конь под седлом чужака.
Как ты мог оставить друга
Помнишь, как жестокой вьюгой
Кровью ран своих он тебя согрел
Нес вперед и раненный хрипел.
Бились, бились волны за кормой,
Тихо таял берег твой родной
И морской прибой, зарево огня
Отражал отважный глаз коня.
А теперь он спутанный стоит,
Занесенный хлыст над ним дрожит
Разорвать ремни не хватает сил
Конь мундштук железный закусил.
Если б знать, что в будущем нас ждет,
Знать, куда табун коней несет
Времени хлысты подгоняют нас
Дали нам с конем последний шанс.
Помнишь, как в степи гуляли,
Выбирал ты сам себе коней,
Твой последний конь, дьявол и огонь,
За тобой всегда готов был в бой.
Помнишь, как тебя любил он,
Гордо под тобой ходил он,
Как из рук твоих хлеб и соль он ел,
Был в бою так безнадежно смел.
Припев
Есаул, есаул, что ж ты бросил коня
Пристрелить не поднялась рука
Есаул, есаул, ты оставил страну
И твой конь под седлом чужака.
Как ты мог оставить друга
Помнишь, как жестокой вьюгой
Кровью ран своих он тебя согрел
Нес вперед и раненный хрипел.
Бились, бились волны за кормой,
Тихо таял берег твой родной
И морской прибой, зарево огня
Отражал отважный глаз коня.
А теперь он спутанный стоит,
Занесенный хлыст над ним дрожит
Разорвать ремни не хватает сил
Конь мундштук железный закусил.
Если б знать, что в будущем нас ждет,
Знать, куда табун коней несет
Времени хлысты подгоняют нас
Дали нам с конем последний шанс.
Diwedd y gwaharddiadau
Кто что, а я тут вытащила на свет Божий свою давнюю музыкальную страсть - О. Газманова. Как в школе на 23-е февраля отплясывали под его "Эскадрон", прихватизировав у приглашенных военных шинельки... А "Офицеров" по сей день очень любит мать. А я всегда хотела ей спеть "Мать".
Diwedd y gwaharddiadau
Diwedd y gwaharddiadau
Жиллиман, ты, мстительная сволочь! Убрался из моей головы на счет "раз"!
Diwedd y gwaharddiadau
Жиллиман сделал одну неправильную штуку: не прописал в своем Кодексе большими буквами, а затем не вколотил в глловы своих Ультрамаринов, что победителей не судят. Впрочем, он етой истины мог и не знать. Потому что ему самому ее не вколотил в голову Император.
четверг, 20 декабря 2007
Diwedd y gwaharddiadau
Дома устроила танец с мечами, кажется, напугала даже все повидавшего папика. Затем взялась за календарь. Пара минут несложных подсчетов, и подарочек дорогому начальству на НГ готов. Заявление об увольнении кладу в следующую субботу - последний рабочий день уходящего года.
19:29
Доступ к записи ограничен
Diwedd y gwaharddiadau
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Diwedd y gwaharddiadau
"Может, люди начнут пирожки печь-жарить, к Рождеству вплотную готовиться, а не по врачам бегать...", - помечтала вчера вслух кардинал. Мироздание ехидно ухмыльнулось и показало фигуру из трех пальцев: "Работать, негры, солнце пока высоко!" "А если у меня праздничное настроение?" - вопросила разобиженная кардинал. "Так у меня тоже", - снова ухмыльнулось мироздание и повернулось задом. "Нет, я так не играю", - надулась кардинал, переваривая новость о скользящих графиках на будущий год. "Считай, что на НГ тебе подадут фенрийский мед и у тебя будет две недели жестокого похмелья", - утешило мироздание.
Diwedd y gwaharddiadau
Молочный цвет глаз и золотистый цвет глаз - это, конечно же одинаковые оттенки, ага... Или у Торамино не глаза, а целый оптический аппарат со сменными контактными линзами?
Но ничто так не радует сердце лоялиста, как грызущиеся между собой хаоситы.
Но ничто так не радует сердце лоялиста, как грызущиеся между собой хаоситы.
Diwedd y gwaharddiadau
среда, 19 декабря 2007
Diwedd y gwaharddiadau
Добрый человечек на Красном форуме выложил линки на сайты с японским фан-артом. С одного мое преосвященство умилялось весь вечер.
Копаться здесь: homepage3.nifty.com/kinsei/gallery.html См. самый первый блок.
Примеры:
читать дальше
Копаться здесь: homepage3.nifty.com/kinsei/gallery.html См. самый первый блок.
Примеры:
читать дальше
Diwedd y gwaharddiadau
На Тарсис Ультре смотрит Пазаниус на подлетающую тиранидскую горгулью, поглаживая свой огнемет, и напевает:
Мотылек, куда же ты летишь?
Погоди, ведь ты в огне сгоришь!
Беззаботно взлетая, жизни не зная,
Прямо в пламя угодишь!
Мотылек
читать дальше
Слова - из песни О. Газманова "Мотылек"
Мотылек, куда же ты летишь?
Погоди, ведь ты в огне сгоришь!
Беззаботно взлетая, жизни не зная,
Прямо в пламя угодишь!
Мотылек
читать дальше
Слова - из песни О. Газманова "Мотылек"
Diwedd y gwaharddiadau
Что за фигня?
Второй день не удается с чувством поныть. На этом месте должен был быть мега-трагический пост. А не будет. Вместо этого растекусь мыслею по древу о "Воинах Ультрамара".
Капитан Вентрис, душая моя, да вы герой. Сержант Пазаниус, хорошо, что у тебя такие габариты. Иначе капитан Вентрис был бы героем посмертно. Капеллан Астадор, ты – черепофил с восхитительным чувством юмора. Полагаю, «пообещал предоставить их [космодесантников-смертников] останкам достойное место в Галерее Костей» в твоем изложении звучало примерно так: «Я лично позабочусь, чтобы ваши черепа красовались в нашей Галерее на самом видном и хорошо освещенном месте. И самолично приду за ними, если вы все-таки погибнете». Адмирал Тиберий – вы мне видитесь эдаким маленьким Калгаром. Сержант Леаркус, ты – бесценный кадр для любой академии, и храни, Император, кадетов с того дня, когда ты поймешь, что твое истинное призвание – воспитывание будущих Ультрамаринов. Тираниды – вам повезло, что это были Ультрамарины, Мортифакторы и простые люди. Были бы там Пожиратели Плоти, кому-нибудь из них наверняка пришла бы в голову гениальная идея попробовать вас на зуб (а вдруг деликатес сам приперся на обеденный стол?). Сестра Джониэль – все ОК, но последнее действие не засчитано. Лучше быть живым Ангелом Ремиана. Корпус Крэйга – сочувствие, парни, понадеемся, что в Империуме хватит букварей и на вас.
Бедная-бедная планета Тарсис Ультра. На всем шарике, похоже, не было ни одного врача. Только апотекарии-парамедики и сестры Ордена Госпитальеров. Или это Макнил врачей не любит?

Капитан Вентрис, душая моя, да вы герой. Сержант Пазаниус, хорошо, что у тебя такие габариты. Иначе капитан Вентрис был бы героем посмертно. Капеллан Астадор, ты – черепофил с восхитительным чувством юмора. Полагаю, «пообещал предоставить их [космодесантников-смертников] останкам достойное место в Галерее Костей» в твоем изложении звучало примерно так: «Я лично позабочусь, чтобы ваши черепа красовались в нашей Галерее на самом видном и хорошо освещенном месте. И самолично приду за ними, если вы все-таки погибнете». Адмирал Тиберий – вы мне видитесь эдаким маленьким Калгаром. Сержант Леаркус, ты – бесценный кадр для любой академии, и храни, Император, кадетов с того дня, когда ты поймешь, что твое истинное призвание – воспитывание будущих Ультрамаринов. Тираниды – вам повезло, что это были Ультрамарины, Мортифакторы и простые люди. Были бы там Пожиратели Плоти, кому-нибудь из них наверняка пришла бы в голову гениальная идея попробовать вас на зуб (а вдруг деликатес сам приперся на обеденный стол?). Сестра Джониэль – все ОК, но последнее действие не засчитано. Лучше быть живым Ангелом Ремиана. Корпус Крэйга – сочувствие, парни, понадеемся, что в Империуме хватит букварей и на вас.
Бедная-бедная планета Тарсис Ультра. На всем шарике, похоже, не было ни одного врача. Только апотекарии-парамедики и сестры Ордена Госпитальеров. Или это Макнил врачей не любит?
Diwedd y gwaharddiadau
Лаборатория меня все больше добивает. Такого бардака с анализами еше не было. Пол-часа по телефону усиленно пытаемся найти одну-единственную бумажку с реакцией Кумса.
*проводила взглядом нового курьера* И Андрюша наш куда-то делся, хнык...
*проводила взглядом нового курьера* И Андрюша наш куда-то делся, хнык...
Diwedd y gwaharddiadau
Обзавелась на ДА фанатом. Кажется, это чудо добавило в фавы почти все рисунки. Ыпс. Было бы что добавлять из ранних...
вторник, 18 декабря 2007
Diwedd y gwaharddiadau
Diwedd y gwaharddiadau
Умиляют.
Что забавно, в другом фэндоме их братья по разуму, также уткнувшиеся в свой кодекс и не желающие ничего видеть за его пределами, вызывали презрение. А тут - умиление. Даже когда представляю себе глаза-плошки Ультрамаринов в крепости-монастыре черепофилов-Мортифакторов.
Что-то в этом определенно есть, хотя переводчика таки следует подвесить за ноги на пальму и развести под ним костер.
С одной стороны мне нестерпимо хочется обстебать пафосного сержанта Леаркуса (который отдаленно напоминает лейтенанта Харриса из "Полицейской Академии"), с другой мне дико нравится картина напивающихся Пазаниуса и Уриэля в каюте последнего. Яойщики - молчать!

Что-то в этом определенно есть, хотя переводчика таки следует подвесить за ноги на пальму и развести под ним костер.
С одной стороны мне нестерпимо хочется обстебать пафосного сержанта Леаркуса (который отдаленно напоминает лейтенанта Харриса из "Полицейской Академии"), с другой мне дико нравится картина напивающихся Пазаниуса и Уриэля в каюте последнего. Яойщики - молчать!
понедельник, 17 декабря 2007
Diwedd y gwaharddiadau
Вот это называется уработанность. Даже ныть не хоцца и сетовать на плохой понедельник. Бо если так подумать, то не так все плохо. Есть аська и поболталки, есть чайник чая и есть Брайн Адамс. Ну и Ересь Хоруса. И капитан Вентрис. И третий том манги Ториблы в бумажке. Таки живем.