Ноэлль от Dio Eraclea Новогодний Акс от Lycorias Ноэлль и Абель, автор Lycorias Ноэлль от Natepes. Нэт, бу-бу-бу, так ее и не закончила, бу-бу-бу. Ноэлль от Meethos’a
Шо я могу сказать? Наверно, то, что на работе обычный инет накрылся сегодня весьма удачно. Правда, дома-то он работает, но до этого еще 6 часов. А за это время может случиться всякое.
Начало тут: www.diary.ru/~Noldofinve/?comments&postid=33682... Первый эпизод тут: trinityblood.2bb.ru/viewtopic.php?id=211 Жанр по-прежнему "альтернативная вселенная", и не только потому, что после Ганметала выжил Дуо. По мере появления новых подробностей, возникли другие расхождения с каноном. Правка, увы, существенно порушит текст, посему оставляю, как есть, благо выбранный жанр это позволяет.
читать дальше...Горячий ветер гнал по каменным плитам пух и комки сухой травы – этим летом люди явно чем-то прогневили Господа, и он наслал на земли Ватикана засуху. Потребление воды были вынуждены ограничить даже в Риме, и сад, окружавший Собор св. Петра медленно умирал. - Из праха восстали, в прах вернемся.... – сильная рука в белой с золотыми крестом перчатке поднимает сухую оливковую веточку и медленно крошит ее. На перчатке остаются серые пятна. Ветер трепет тяжелые алые одеяния. - И лишь Господь будет нам судией... – шепчут губы, а тонкие пальцы поправляют выбившуюся из прически прядь, сияющую на солнце подобно чистому золоту. - Он всемогущ и справедлив, и кара настигнет грешника даже после смерти, - шелест и хруст яростно сминаемой бумаги. - Франческо, не терзай отчеты – братья из разведки вложили в них очень много работы и времени. - Хочу предать их огню. - Бумагу сожжешь, но не людскую память. Те, кто видел, не забудут никогда. К ним боялись подойти. Не потому что два кардинала были существами грозными и страшными. Просто... еще никто не видел, чтобы эти двое сидели рядом и мирно разговаривали. На пыльных ступенях Собора, переживших не одно столетие и видевших многое. Это могло бы стать маленькой сенсацией Ватикана – если бы сейчас кто-нибудь охотился за такого рода новостями. Франческо Медичи взъерошил коротко остриженные волосы, которые уже тронула седина, и снова стал листать черную папку с золотым гербом Инквизиции. Такая же папка лежала рядом с его сестрой, Катериной Сфорцой. - Я считаю, что Алессандро незачем знать всех деталей, - золотоволосая красавица наблюдает за маленькими пылевыми вихрями, резвящимися на плитах одного из внутренних двориков Собора. Медичи хмыкнул: - Один из тем немногих случаев, когда я с тобой согласен. Если все всплывет наружу, у нас появится немало трудностей. Катерина не смотрит на него, но одна ее бровь изгибается: кардинал удивлена – обычно Франческо не просчитывает последствий, а сразу наносит удар, веря, что его дело правое и одобрено самим Господом. - Мальчик не перенесет такого удара и потеряет веру в то, что делает, - на людях Папу она иногда называет Алеком. Но в мыслях он всегда «мальчик». Слишком юный, слишком неопытный, нерешительный – и самый могущественный человек в Ватикане. Хотя бы теоретически. - Угууу, - согласно ворчит кардинал Медичи. – А избранник Господа сейчас должен быть особенно стойким и твердым духом. Восстания против Ватикана бывали, и не раз. Не всем нравилось господство Церкви. Люди быстро забыли, что именно она их сплотила сотни лет назад и привела к победе. Пусть неполной, но ведь род человеческий выжил и остался свободным, несмотря на все старания вампиров истребить его. Роптала Богемия. Плел интриги Германикус, продавая технику и оружие направо и налево. Хранил молчание лицемерный Альбион. Хором пели дифирамбы сильнейшему якобы независимые города-государства. Но одно дело, когда восставали миряне – это противостояние пришло из глубин времен и существовало еще до Армагеддона. И совсем другое, когда против Церкви обратился один из вскормленных ею сыновей. Применив поистине дьявольское оружие. - Я всегда говорил, что Альбион – еще тот рассадник ереси. Гарибальди работал в одном из его университетов и явно уже там задумал свою адскую армию. Медичи зол. Потери Инквизиции в штурме замка епископа Джепетто Гарибальди составили 15 к 1. Один механический солдат Гарибальди унес с собой жизни пятнадцати солдат Ватикана. Сколько погибло инквизиторов – еще подсчитывали. А он говорил... Он говорил, что в Ватикане все прогнило, что они отвернулись от истинной веры, он призывал ко всеобщему очищению и покаянию. Катерина рассматривает крест на своем усыпанном драгоценными камнями посохе. Очищение в крови и огне... Igne Natura Renovatur Integra... Видела она это очищение. Крики и стекленеющие взоры, истерзанные тела родных и лужи крови. И в одной из них лежало это существо с живыми глазами... «...Человек...жить как человек...? .....Я ...был создан как... Машина... Стать и жить... Как человек....невозможно... Я хочу, чтобы меня восстановили как машину...» - На том и порешим, - она положила руку на папку. – Из твоих никто не проболтается? - Нет. Все надежны. - Хорошо. И снова молчание. Франческо сложил руки на коленях и положил на них голову, Катерина наоборот, закрыла глаза и подставила лицо солнцу...
... Она нежно водит пальцами по лицу брата, размазывая кровь, вглядывается и запоминает кажду черточку. Неистовый кардинал Франческо Медичи, лучший палладин Ватикана, Защитник Веры, главнокомандующий самой сильной армии в мире – сейчас он лежит на руках своей сестры и политического противника, практически бездыханный, и истекает кровью. «Если ты умрешь, у меня не останется серьезных противников в Ватикане. Дядя не в счет – я найду способ и дальше держать его там, где он сейчас, - думает Катерина. – На советах мне никто не будет возвражать.. Алек будет делать то, что скажу я. А ты... ты будешь лежать в склепе вместе с нашим отцом. Инквизиция покорится...» И не будет споров на советах. Не будет жарких и проникновенных речей. Не будет визий могучего Ватикана из прошлого, который так стремился возродить Франческо. Не будет огня и неистовой энергии. А армия лишится своего идола. И заменить его будет некем. В горле встал комок. Ладонь Сфорцы задержалась на щеке брата и ласково ее погладила. «Не смей умирать. Не здесь и не сейчас». Франческо открыл глаза и уставился на нее. - Не вздумай сдохнуть на моих руках, - чуть слышно прошептала Катерина. – Я не дам тебе отпущения грехов, сволочь ты эдакая. Долой все маски приличия. Они – враги. Он пойдет на все, чтобы лишить ее власти, она воспользуется первой же возможностью, чтобы нейтрализовать его. И неважно, что в их жилах течет одна и та же кровь, что оба появились на свет благодаря одному и тому же человеку. На глаза что-то стекает, Катерина машинально их протирает, не замечая, что это ее собственная кровь. Губы Медичи дрогнули в усмешке. О да, они настоящие родственники. Они стоят друг друга. Он испытывает к ней те же чувство, но закрыл ее собой от вампира. Именно поэтому власть до сих пор в их руках, невзирая на происки оппозиции.... В горле кардинала заклокотало... Но Сфорца уже смотрела в другом направлении. Тихий цокот каблучков в гробовой тишине, сопровождаемый шелестом. Алая с золотом ткань и белые кружева, изящные сапожки с золотыми узорами... Слишком резкий контраст. Этой красоте не место среди развалин, гари, пыли, вонючего дыма и крови. Он не знает, почему. Почему прекрасно именно это, а то, что вокруг него – уродливо. «Красота недолговечна. Как этот цветок... – из руки епископа Гарибальди на черную землю падает белая фиалка. – Через пару часов она утратит свою свежесть, увянет и погибнет. Через пару дней ничто не будет напоминать о ней». - Не вздумай сдохнуть на моих руках. Я не дам тебе отпущения грехов, сволочь ты эдакая. Дуо покрутил головой, отгоняя наваждение и фиксируя фразу, затем бросил взгляд через плечо. И застыл – кардинал Сфорца со странным выражением лица пристально смотрела на него. - Вы... в порядке? Трес только что спрашивал об этом, но он не придумал ничего лучшего, чтобы ответить ей. В том, что ему нужно было что-то сказать, киборг не сомневался. Губы Катерины вздрогнули, глаза заблестели, и Железная Леди Ватикана поспешно опустила голову. - Вы ранены, - раздался сверху спокойный голос Треса. – Необходимо остановить кровотечение. Треск разрываемого индивидуального пакета, НСIIIХ протянул Сфорце повязку. Катерина безучастно посмотрела на его руку и снова опустила голову. - Франческо... Дуо Икус следил за окровавленными пальцами, которые водили по смертельно бледному лицу кардинала Медичи. Тот был жив – сенсоры киборга зафиксировали и дыхание, и серцебиение. Но и то, и другое слабели – главнокомандующий армией Ватикана получил серьезные ранения. Тем не менее... HCIIX развернулся всем корпусом к обоим кардиналам. Рядом на корточки присел Трес. Плечи братьев почти соприкасались. За их спиной через толпу ватикановцев пытались пробиться медики-госпитальеры. - Катерина-сама, я настаиваю, чтобы вы воспользовались индивидуальным пакетом. Золотоволосая женщина-кардинал не слышит своего телохранителя - Франческо Медичи что-то пытается сказать. Катерина Сфорца, поддерживая его голову, пыталась разобрать слова. - Франческо, что ты хочешь мне сказать? – горестный шепот. На губах Медичи появилась кровавая пена, кардинал перевел взгляд на Бартоломео. Затем судорожно провел рукой по груди, что-то ища. Когда рука коснулась золотого креста, Медичи вздрогнул и схватил регалию. Глаза Катерины расширились, она накрыла своей ладонью руку брата и прошептала: - Что? Что...? В горле Франческо снова что-то заклокотало, он выпустил крест и вцепился в руку сестры, словно хотел ей передать свой крест. - Тише.. Не трать сил, - шептала Катерина, пытаясь высвободить руку. – Все хорошо... Из уголка рта раненого потекла струйка крови, стальная хватка неожиданно исчезла, а тело – обмякло. - Нет! – вскрикнула Сфорца. – Франческо! Ее крик подействовал на всех подобно электрическому заряду. Раздались проклятья и богохульства в адрес медиков. - Кардинал Медичи потерял сознание. Показатели жизнедеятельности все еще фиксируются. Он не... – Трес запнулся. – Не умер. - С дороги! – госпитальеры наконец-то добрались до своей цели. - Нам нужно больше места, - бросил еще молодой брат в белом с красными крестами одеянии. Оба киборга синхронно поднялись и встали по обе стороны от кардиналов. Работали быстро и четко. Проверить пульс. Разрезать рукава, чтобы поставить капельницу. Нацепить датчики. Все делалось почти одновременно. - Поднимаем. Раз! Два! Три! – Франческо, словно мешок, перекинули на носилки и быстро понесли к выходу. Катерина осталась сидеть у колонны, сложив руки на коленях. Взгляд был пустым.
... – И что ты собираешься делать с этим киборгом? - он явно рассчитывал застать ее врасплох. Не получилось: Ватиканская Лиса лениво распрямляет ноги и потягивается. - Пополню свой штат прислуги. Тихий смешок со стороны кардинала Медичи. - Вряд ли Вордсворт сможет сравняться с Гарибальди. - Если он с ним сравняется, я сильно расстроюсь, - а между тем Вильям весьма уверенно сказал, что отремонтирует киборга. «Это будет интересный опыт», сказал профессор-альбионец. Испытывал ли он удовлетворение, видя, что его заклятый коллега по научной работе потерпел полное поражение? Этого Катерина не знала. Но Треса Вильям полюбил и почти сразу окрестил его «своим мальчиком» под дружное хихиканье Абеля и Вацлава... - А ты, Франческо? Я слышала, твои люди тоже нашли одного функционирующего НС. - Нашли. Но его надо собирать по частям, - уклончиво ответил брат. – Сомневаюсь, что он сможет войти в строй. Он лгал – а Катерина делала вид, что все принимает за чистую монету. Таковы правила игры, которую они вели друг с другом с того момента, как стали советниками Папы...
- Ваше преосвященство, вам тоже нужно в госпиталь. Позвольте помочь вам добраться до носилок, - преклонил колено один из четырех оставшихся госпитальеров. Его голос был мягким и ласковым. - Носилки? – хрипло проговорила кардинал. Госпитальер невольно покраснел под немигающим взглядом серых глаз. - Слишком много чести для этих подонков, - голос Катерины был глухим, но даже сейчас в нем звенел метал. – Негоже живому кардиналу Ватикана являться людям на носилках. Особенно в таких условиях. - Но ваше высокопреосвященство... – попробовал возразить госпитальер. - Я дойду сама, - отрезала Сфорца таким тоном, что всем стало ясно: дальнейшая дискуссия чревата немилостью. Медики почли за лучшее убраться, инквизиторы же и сотрудники МИДа продолжали толпиться вокруг Катерины. Она поискала взглядом Абеля. Серебристоволосый патер был тут, серьезный и задумчивый. Когда их глаза встретились, Найтроуд ободряюще улыбнулся. Катерина чуть нахмурила брови и коротко тряхнула головой. - Трес... И замерла. Потому что оба киборга сейчас смотрели на нее – настоящие братья-близнецы. Более того: взгляды обоих были укоризненными. - Что? - Вы получили повреждения, - сказал НСIIX, вытирая кровь со лба кардинала повязкой из индивидуального пакета. - Вам нужно было выбрать предложенный братом-госпитальером метод транспортировки, - добавил НСIIIX. - Не дождетесь, - Катерина отмахнулась от Дуо и взяла из рук Треса еще одну повязку. Приложила к ране на виске, поморщилась, увидев кровь на ней. - Помоги мне. Трес команду воспринял буквально: он взял Катерину за подмышки и просто поставил на ноги. Дуо на всякий случай встал рядом, почти касаясь рукой спины Сфорцы. Остальные молча смотрели на эту сцену. - Теперь слушайте все. Я не желаю видеть на ваших лицах скорби, слышать стоны, вопли или проклятия, - произнесла кардинал. – Вы – служители Святой Церкви, сильнейшей организации в известном нам мире людей. Сегодня кто-то замахнулся доказать нам, что наши мечи затупились... Все же кое-что из пламенных речей брата Катерина извлекла. - .. Мы найдем организаторов этого покушения, и пощады не будет никому.
Вновь Волдеморт УПСятник зовет – Эй, джедай, чини звездолет! Я в бою прославлю свой древний род, И ситх меня загребет!
Мне не изменит джедайская швабра В смуте вселенских бурь! В руку привычно ложится пенджабка, На ум – пять проклятых букв.
Я тот, кто в подвалах Оперы рос, Кто всю жизнь купался в крови. Пара булавок – да не вопрос, Я не знаю братской любви!
Я тот, кто на Хогвартс-экспресс опоздал – И смотрел, как он тает вдали. Я тот, кто орган затащил в подвал, Я тот, кто жег корабли.
Путь мага непрост – таков был дан Постулат на уроке Чар. Каждому будет свой Азкабан, У каждого свой Мустафар.
«Триумф Дон Жуана» – путевка в рай, Чини же, джедай, звездолет: Когда я свой огребу Ступефай, Пусть канцлер меня подберет!
И пусть содрогнется морготов трон, И люстра рухнет в партер, И тот, кто под знаком Силы рожден, Пусть познает Музыку Сфер.
И пусть Кристина мне пропоет: «Достанет ли нам огня?..» И я, наконец, дочиню звездолет, Чтобы Волдик не звал меня!
Вновь Волдеморт Черной Меткой зовет – Эй, джедай, чини звездолет! Я в бою прославлю свой древний род, И ситх меня загребет!
Мой Круциатус всегда при мне, И ждет решетка гостей, Красный лайтсабер в свете Камней Сверкает меж оперных стен!
Вновь Волдеморт нас Меткой зовет – Эй, джедай, чини звездолет! Я в бою прославлю свой древний род, И ситх меня загребет!
Авада Кедавра, скрестившись с пенджабкой, Шипит, как лазерный дрын… Я Вечный Воитель с джедайской шваброй, Я иду и крушу миры! Я Вечный воитель с джедайской шваброй… Эй, народ, с какой я игры?!..
Настроила пейнтеровский эйрбраш - радость. Приятно кладутся мазки, почти ощущаю эту мягкость и легкость. Сон с разочарованной миной отползает, организм переходит в режим длительного функционирования (утром проверим, насколько хорошо этот режим работает) Мысль вечера: эскизы решают все. Заодно и мозги неплохо прочищают. И, собственно, об обжигаемых горшках. Под катом в порядке очереди выложила этапы работы над картинкой по Ганметалу.
Затем были фигуры при полном отсутствии представления о фоне - карандашный рсиунок, обведенный тушью с помощью рапидографа.
Фон придумался, началась покраска. Причем на этот раз я изменила своей привычке "вышивать" карандашами, т.е. сразу основательно раскрашивать участок за участком, а сначала нанесла первый слой, разбираясь, где свет и где тени, а потом начала играть с оттенками. В конце выяснилось, что белый акварельный карандаш не дает достаточной белизны. Карандашу сказали "бу" и заменили на белую темперу. Финал - заливаем фиксатором. Или настоящим и крутым, или простым лаком для волос.
@музыка:
Within Temptation "The Truth Beneath The Rose"
@настроение:
Give me the strength to face the wrong that I have done
"Все вместе мы стоим под лучами луны и клянемся, что только смерть может нас разлучить". Д. Абнетт "Возвышение Хоруса"
Морнивалем в онлайновых толковых словарях называют сет из 4-х особенных карт. Но речь пойдет о другом Морнивале, из вселенной Вархаммера. Так называлось братство четырех космодесантников-капитанов из Легиона Лунных Волков во времена Крестового Похода Императора. Морниваль был своего рода советником для примарха Лунных Волков, Хоруса, который возглавил часть Похода после того, как Император вернулся на Терру. Морниваль советовал, сомневался в отдельных решениях Воителя, иногда с ним спорил. А его члены относились друг к другу как братья. Собсно, это меня и зацепило наравне со всеми Астартес. Особенно церемония приема в Морниваль капитана Локена. Лунная ночь, полуразрушенный город, парк, зеркальный пруд, в котором отражается луна, в нем стоят воины в доспехах , несколько из них держат фонари. Ощущения доверия, симпатии, достоинства, величие. "Впереди, метрах в тридцати, над спокойной гладью воды, словно атолл, вырисовывался на фоне неба темный силуэт небольшой рощицы. Локен решил подождать. Затем среди деревьев за водной гладью мелькнул огонек. Желтое пятно света исчезло так же быстро, как и появилось. Локен шагнул с края каменной плиты в воду. По блестящей поверхности пруда побежали расходящиеся круги. Он побрел по направлению к островку... - Назови данное тебе имя..."
Администрация сегодня отожгла. Трех кружек чая не хватило, чтобы переварить очередные конструкции, порожденные полетом мысли администратора и директора.
Дипломатия - Божий дар, но не стоит им злоупотреблять. В другой раз я, пожалуй, вместо несчастных клавиатуры и Хотэя, врежу, пусть и не физически, по другим объектам. У кардинала тоже есть геноцид-мод. Обычно он никому не нравится. А так.. все хорошо, прекрасная маркиза. Но Хотэя мне жалко.
Give me strength to face the truth, the doubt within my soul No longer I can justify the bloodshed in his name Is it a sin to seek the truth, the truth beneath the rose? Pray with me so I will find the gate to Heaven’s door
I believed it would justify the means It had a hold over me
Blinded to see the cruelty of the beast It is the darker side of me The veil of my dreams deceived all I have seen Forgive me for what I have been Forgive me my sins
Pray for me cause I have lost my faith in holy wars Is paradise denied to me cause I can’t take no more Has darkness taken over me, consumed my mortal soul All my virtues sacrificed, can Heaven be so cruel?
I believed it would justify the means It had a hold over me
Blinded to see the cruelty of the beast It is the darker side of me The veil of my dreams deceived all I have seen Forgive me for what I have been Forgive me my sins
I’m hoping, I’m praying I won’t get lost between two worlds For all I have seen the truth lies in between Give me the strength to face the wrong that I have done Now that I know the darkest side of me
How can blood be our salvation And justify the pain that we have caused throughout the times Will I learn what’s truly sacred? Will I redeem my soul, will truth set me free?
Blinded to see the cruelty of the beast It is the darker side of me The veil of my dreams deceived all I have seen Forgive me for what I have been Forgive me my sins
Сижу себе эдаким безвредным тихим фанатом-психом, примус починяю, никого не трогаю. Заходит мать. Монолог: 1. Тебе тут слишком темно (кардинал поставила подаренный мегавеер на подоконник окна в другую комнату, чтобы хоть как-то ограничить обзор оттуда), вееру надо найти другое место. 2. Музыка играет слишком громко. 3. Ой, у тебя слишком душно – окно нараспашку, хотя кардинал неустанно твердит, что резкий перепад температур с высокой на низкую для нее чревато всплеском аллергического ринита. 4. Может, соберемся на чай, поговорим, стоит ли нам ехать в Киев. Вот тут мое преосвященство чуть не уткнулась всем лицом в свой примус. Мозг лихорадочно принялся искать предлоги отказаться от совместного чаепития. Ибо родительская поездка в Киев была обговорена неделю с гаком назад. И было постановлено, что они таки едут (а кардинал довольно потирает лапсы от радужной перспективы сбагрить предков под опеку дорогого будущего мужа). В обстоятельства возникновения третьей части п.4 не вдавалась, ибо и так все ясно. Вот любит моя маман по сотне раз перетирать все, в том числе то, что давно расписано по пунктам и решено. Я, понятно, от этого лезу на стенки внутри, а снаружи прикидываюсь сонным дредноутом братом Танкредом, который еще умудряется и бухтеть что-то утвердительное с намеком оставить психа в покое.
А здорово. Когда кто-то сумеет словами описать то, что ты нарисовала и что не можешь описать сама. Споры о "личности" существа на последнем рисунке закончены. Его назвали. /bow
Рожденный в пламени, напоенный закатом, С крылами, но не ангел и не бес. Он, фениксу не бывший братом, Tai'shar aiery, первый страж небес.
В последней битве отблесками света Рубил он тьмы пришедшей семена, Крича слова навечного завета, Эпохам отдавая дух на стремена.
Mia haiery tea! - билось сердце. Mia haal тебе, упавшей ниц. Mia ra... и пауза на долю терции. Он твой. Узнай из миллиона лиц.
Im veri veritas. На дни, года, столетия, эоны. И ставя как печать: Ar hail Tai'shar! В последней битве за его спиной пустые троны. Последний воин и последний солнца жар.
Он пел. Он, фениксу не ставший братом, И вторили ему его клинки. Поклявшись честью, мертвым хватом На горле времени он сжал клыки.
И каждый раз, смотря в закат, Я вижу пламя давней битвы. И повторяю про себя, мой брат, Слова той клятвы, как слова молитвы.
С некоторым ужасом ощутила, что космодесантники, которые Лунные Волки и Кровавые Ангелы, начинают есть мозг. Спасите-помогите. И Within Temptation c "The Truth Beneath The Rose" помогает. Караул.
А там ведь детализация уровня Торес...
@музыка:
Within Temptation
@настроение:
нет места в голове больше! Нет! Куда лезете, окаянные?!